Тұмар. Болат Бащжанов
с трудом.
– Давай выгружайте его! – послышался голос Алика, резкий и властный. – До обеда приведите его в порядок. Скоро туристы приедут. Надо, чтобы он выглядел как на картинке.
Тумар почувствовал, как его небрежно подхватили и начали тащить с кузова. В глазах всё ещё плавала темнота, а его тело было слабым и обессиленным. Тумара выгрузили на конюшне. Он медленно осмотрелся. Во дворе мирно гуляли лошади, а в одном из загонов паслись несколько пони. По загону ходили люди, одетые так же, как и старик, – в яркие национальные костюмы, подчеркивающие их принадлежность к этому странному месту.
– Вставай, давай, что разлегся! Работать надо! – раздался резкий голос, и Тумар почувствовал сильный удар кирзового сапога в бок. Он инстинктивно вскочил, пытаясь восстановить равновесие, но его тело не слушалось, и каждый шаг отдавался болью. Рядом стоял совсем молодой мальчик с большим кнутом в руках. Смущённый, он взмахнул им и сильно сёк по спине Тумара. Тумар сразу пришёл в себя. В его глазах вспыхнул гнев, и он, стиснув зубы, уставился на юнца. Тумар стоял, напряжённо смотря на мальчика своими чёрными глазами, не скрывая свою ярость и презрение.
Подошел ещё один человек – невысокий, но с таким выражением лица, что Тумар понял: это не тот, с кем стоит связываться. На его лице был большой шрам, а руки казались огромными и мускулистыми, словно сделанными для того, чтобы не бояться ничего и никого. Тумар застыл, не смея пошевелиться. Этот человек был явно не из тех, кто мягко обращается с животными. Он вытащил из кармана кусок сахара и, мягко погладив Тумара по шее, протянул лакомство. – На, возьми, дорогой – сказал он, его голос был неожиданно тёплым и ласковым. Тумар почувствовал запах сладкого сахара, несмотря на свою боль, он не мог устоять. Он всегда любил этот вкус. – Сейчас отведи его в загон, пусть отдохнёт – продолжил человек со шрамом, его голос вновь стал твёрдым, командующим. – И скажи Марату, пусть его ногу посмотрит, вдруг что-то серьёзное. Сегодня его никуда не водите, он с таким видом людей перепугает. А завтра с утра я скажу, что дальше делать. Ты меня понял?
– Но дядя Алик сказал, что после обеда на нем будут кататься туристы, – мальчик с опущенной головой осторожно проговорил, чувствуя себя неуютно.
Человек с шрамом усмехнулся, его лицо обрело лёгкое выражение недовольства.
– Алик с головой ушёл в деньги. Скоро всех лошадей так загонит, что мы потом на нем будем туристов катать? – Он закурил сигарету и направился к загону, где паслись другие лошади, слегка покачивая головой. – Передай своему дяде, пусть не забывает, что животные – не только для заработка, но и для того, чтобы они оставались живыми и здоровыми.
Мальчик, молча, кивнул и, опустив голову, повел Тумара к загону. В загоне лошадей уже почти не осталось, почти всех оседлали люди одетые в национальные костюмы. Тумар пытался понять,