Руконогие. Герман Анатольевич Горшенев
не стеснялось кричать от боли, а ещё стимуляторы, много. Она альфа и её болевой порог 100%. Это жирики, платящие за премиум аккаунты и иногда вылетающие на круизных лайнерах с пушками, которые они по глупой случайности считали боевыми кораблями, с обязательной командой из полуголых грудастых тёток-неписей в облегающих скафах, думали, что лёгкое пощипывание – это порог боли. Порог боли – это когда на предельном ускорении в глазах красная пелена, и дышать нечем. Штурмовик сорвался в форсаж и ровной чертой нырнул между двумя десятками хвостов ионизированной плазмы, выходящих из сопел древнего титанического размера корабля.
При скорости световых порядков надо было пройти в дыру размером в несколько десятков метров и продержать машину внутри узкого прохода не одну сотню километров. Все приборы в такой перегруженной ионизированной среде в нескольких метрах от плазменных факелов отключались или просто выгорали. Елена надеялась только на руки, глаза и невероятное везение. Здесь бы не протиснулся ни один эсминец, корвет или фрегат, и даже штурмовик тяжёлого класса не смог бы сунуть нос между пылающих факелов, извергаемых величавым кораблём пришельцев, и только крохотный штурмовик-торпедоносец малого класса, переполненный наглостью и беспредельной отвагой, нёсся в гордом одиночестве между циклопических огней.
А вот теперь на шустрый смешной кораблик с обратной стреловидностью крыла, украшенный черепами и сценами взрывной разгерметизации обратили внимание все заинтересованные лица. Вслед штурмовику полетели тысячи ракет, торпед, сотни тонн роторных выстрелов и целое море плазменных зарядов. Поздно! Всегда не хватает доли секунды, а чуть-чуть не считается. Именно эти мгновения на максимальном ускорении были самыми тяжёлым. Шмыгнуть носом, втягивая капли крови. Эти последние доли секунды дались особенной болью. Чуть напрячь мышцы лица, пытаясь вернуть чёткость зрению и смотреть только вперёд, словно боевой конь рыцаря.
Заряды роторов испарялись, плазма рассеивалась, а тысячи торпед сгорали, лишь коснувшись перегретых хвостов пламени, вырывающихся из двигателей древнего корабля. Торпеды, ракеты и управляемые снаряды не были глупыми. Железяки были просто не обучены и не понимали, что надо делать в этой ситуации, и просто сгорели, едва коснувшись выхлопа сопел древнего линкора.
Пуск. Дрожь корпуса, торпеды древних ушли вперёд просто по прямой, пущенные на глаз без всяких приборов с выставленными боеголовками на удар. Около сопел самый прочный силовой корпус на много десятков метров лучшей брони, отлитой загадочной расой Аю-Таю, но здесь нет и не может быть силовых щитов, а торпеды древних мог остановить только тяжёлый щит. Эти боеприпасы пробивали любую материю, и не важно будь это чёрная дыра, антиматерия, броня боевого корабля или расплывшийся слизень с курортной планеты Арвакотон-6, которых использовали вместо водяных матрасов. Эффект был всегда один – дыра в десять метров диаметром и километр длиной.