Атланты. Сергей Викторович Пилипенко
облегченно вздохнули.
– Послушай, командир, – неожиданно обратился к Основному бортинженер, а нужно ли было так рисковать? Мы что, не могли обождать, пока все это стихнет? – и он указал рукой вниз.
– Значит, не могли, – спокойно, без тени какого-либо упрека в его адрес отвечал Э-Клерк.
В ответ Вейс только пожал плечами и недоуменно обвел взглядом остальных.
Все молчали, и лишь Август заметил:
– Знаешь, парень. Я тебе вот, что скажу. Силен не тот, кто только думает о своем, а еще и тот, кто заботится о других. Надеюсь, ты меня поймешь правильно.
Вейс сильно покраснел, но все же ответил:
– Я не думаю, что сильно гожусь в трусы, но думаю, что справлюсь с этим как-нибудь сам, – и отвернулся к своему блоку управления.
Командир поднял руку и, обводя всех суровым взглядом, сказал:
– Я хочу, чтобы вы все, ребята, поняли. От нас зависит сейчас многое. Мы многое пережили в прошлом и зачем повторять недотепство наших предков. Есть ум, и надо им пользоваться так, чтобы потом не укорять себя за тщедушие. Умрем – что ж, другие поймут и исследуют за нас. Но если сделаем неправильный вывод – это уже катастрофа. Такого я себе на корабле не допущу. Думаю, это понятно всем. А, теперь, все. Хватит болтаться без дела. Химик, анализ через пятнадцать минут мне на стол. Понятно?
– Есть, командир.
– Бортинженер, выйти на уровень базисного нуля. Организовать замеры и пополнить при необходимости топливные отсеки. Радист, попробуй перейти на микродинамическую частоту, используй тепловибрационное поле самой системы. После, доложишь. Палеонтолог, подключись к химику. Анализ также мне на стол через пятнадцать минут. Геодезист, попробуй по наружному ландшафту определить схему опережения целевых потоков и составь примерную схему полевых изотопных соединений. Все, по местам, и за работу. Я у себя.
Отдав распоряжения, командир удалился к себе в отсек.
Предстояло много работы. И, хотя по поверхностным наблюдениям окончательного решения принять было нельзя, все же кое-какие выводы сделать можно.
В ожидании донесений, Основной достал бортовой журнал и сделал краткую запись.
«Пробы №1, 2, 3 усовершенствованы. Документы в обработке. Корабль не разблокирован. Сейсмодинамика отсутствует».
После этого всего, поставив число, дату и подпись, Основной расслабленно откинулся на спинку бокового кресла и на минуту закрыл глаза.
«Да – а, – думалось ему в ту минуту, – сколько еще вот таких непаханых планет придется пройти, прежде чем они все перевезут основное оборудование и вывезут всю работоспособную часть населения. На это понадобятся годы и годы. Сам он успеет ли? Время ведь идет, не останавливается. Правда, в полетах они стареют меньше, чем там, дома. Скольких он уже позабыл. Скольким покрыл траурной нитью глаза. Эх, судьба. И кто все это только выдумал? Космос? Кто-то ведь придумал это слово. Но кто? Пока не встречал. Это не первая система, открытая им. Были и другие,