Люди на карте. Россия: от края до крайности.
– это сочетание показалось мне удивительным. Равно как и то, что в главном музее республики с брежневских времен работает практикующий шаман. Некоторую ясность внесла биография собеседника.
Родился будущий Верховный шаман 10 апреля 1925 года, в маленькой деревне у реки Хондергей. Начинал юноша как поэт и переводчик Пушкина на тувинский язык, еще до присоединения республики к России в 1944 году. Затем – Восточный факультет ЛГУ, преподавание в училище, собирание фольклора, первый большой роман и последовавшие за ним десятки книг, названных в одной рецензии странным, но звучным словом «этноэпические»…
Где же в этой действительно советско-сталинской истории то, что после падения СССР прославило Кенин-Лопсана в столь необычной ипостаси? Ведь даже описание шаманских обычаев тогда не слишком приветствовалось. Как выживали шаманы, приспосабливаясь к государственному атеизму, подобно тому, как они веками приспосабливались к изменчивой природе и прихотям баев?
Думаю, ответ дает старая фотография в краеведческом музее Кызыла. На ней изображен типичный шаман во время ритуала (лицо искажено, на голове – венец из орлиных перьев, в руках вибрирует бубен). Надпись под снимком: «Ученый-этнограф проводит имитацию вызова дождя». Вероятно, по просьбе жадных до научных знаний жителей деревни, которая, в силу странного совпадения, страдала от жестокой засухи.
– Не ценят меня по-настоящему, – пожаловался тот, кого в Республике Тыва признали Человеком столетия. – Вот лет через двадцать поймут…
Он качает головой.
– На стуле, где ты сейчас сидишь, до тебя сидели далай-лама и представитель Клинтона. Великие люди! Ельцин три раза сидел.
Шаман с удовольствием перечисляет высокие титулы и регалии. Их у него много, от официальных российских орденов до самых экзотических наград. Есть и звания-прилипалы вроде звания академика пресловутой Нью-Йоркской Академии наук.
– А как вы с далай-ламой познакомились?
– О, это смешно получилось. Во время его визита в Тыву выяснилось, что он давно читал мои труды. Ему их в Лондоне передали. Пообщались мы с ним. Интересный человек, очень образованный.
На музейных фотографиях – Монгуш Кении-Лопсан в Австрии, на съезде психотерапевтов, проводит лекцию о лечебном эффекте звуков бубна. Другой век, другая страна. На смену шаманам-этнографам пришли шаманы-психотерапевты.
– Я и сейчас должен был в Америку ехать, но что-то ноги не ходят.
Он аккуратно прячет листок с моим именем и координатами в картотеку. Напротив фамилии – изображение камушков, как они легли во время гадания.
Денег он с меня не берет, но в конце аудиенции я покупаю за тысячу рублей книгу мэтра. Кении-Лопсан пишет мне длинное посвящение (в Америке моя подпись пять долларов стоит, а тебе бесплатно дам!) и ставит сразу две печати. Одна – основанного им шаманского центра «Дунгур», другая – с именем и званиями: «Доктор исторических наук, Пожизненный президент тувинских шаманов, Человек столетия».
– Правой