Баллада о проклятой любви.
и повлиять на тебя, чтобы ты открыла ее. Ни в коем случае не делай этого.
Помни, что он сказал тебе в карете: он – бог Судьбы, а ты – всего лишь орудие для достижения его целей. Не позволяй себе забыть, какой Джекс на самом деле, не смей жалеть его и испытывать симпатию.
Если же тебе хочется довериться кому-то, то доверься лучше Аполлону, когда он очнется. Потому что он обязательно очнется. Ты найдешь способ вернуть его к жизни и, когда это случится, верь, что вы двое обретете свое «долго и счастливо», а Джекс получит по заслугам.
Удачи,
Она закончила письмо для самой себя и тяжело выдохнула. Запечатала его толстым слоем золотистого сургуча и вывела на бумаге слова: «На случай, если забудешь о деяниях Принца Сердец и поддашься искушению снова довериться ему».
Прошел всего день с тех пор, как Эванджелина узнала о недавнем предательстве Джекса – отравлении ее мужа Аполлона в ночь их свадьбы. Это ужасное коварство так сильно подкосило ее, что отныне она не допускала даже мысли, что когда-нибудь сможет снова довериться Джексу. Но ее сердце всегда желало надеяться на лучшее. Она верила, что люди могут меняться, верила, что жизнь каждого человека похожа на сказку с еще не написанным концом, а значит, будущее таит в себе множество возможностей.
Но Эванджелина не могла позволить себе надеяться на Джекса или простить его за то, что он сделал с ней и Аполлоном.
И она никогда не станет помогать ему открыть Арку Доблестей.
Доблести, члены первой королевской семьи Великолепного Севера, построили арку, которая вела в место под названием Доблести. Никто не знал, что находится по ту сторону, поскольку доверять сказкам Севера считалось глупым – они были прокляты. Некоторые истории, если перенести их на бумагу, вспыхивали огнем, другие не могли покинуть пределы Севера, а сюжет остальных менялся каждый раз, когда их рассказывали, и в конце концов доверять им становилось поистине сложно.
Вот и о Доблестях ходили две очень противоречивые истории. Одни считали это место сокровищницей, где хранились могущественные магические артефакты семьи Доблестей. Другие же утверждали, что это магическая тюрьма, в которой заперты всевозможные магические существа, включая мерзость, созданную этим семейством.
Эванджелина не знала, какой из истории верить, но не собиралась позволять Джексу заполучить в свои ледяные руки ни магические дары, ни волшебных созданий.
Принц Сердец и без того был очень опасен. И сейчас Эванджелина страшно злилась на него. Вчера, когда она заподозрила, что именно Джекс отравил Аполлона, у нее в мыслях прозвучало всего пять слов, напрямую адресованных ему: «Я знаю, что ты сделал».
После этого стражники вывели Джекса из Волчьей Усадьбы. К ее удивлению, он спокойно ушел, не сопротивляясь и не возражая. Но Эванджелина знала, что он вернется. Джекс еще не закончил с ней, хотя она уже покончила с ним.
Эванджелина взяла письмо, которое только что написала самой себе, пересекла королевские покои и положила конверт на каминную полку, повернув его так, чтобы слова предостережения всегда были перед глазами, если когда-нибудь снова понадобятся ей.
Часть I
Жестокость проклятий
В глубинах королевской библиотеки в Волчьей Усадьбе находилась одна дверь, которую не открывали уже много веков. Люди пытались поджечь ее, разрубить топором, даже пробовали открыть замок волшебными ключами. Но никто не оставил и царапины на этой неприступной двери. Некоторые утверждали, что она просто насмехается над всеми. По центру двери была выжжена голова волка в короне, и многие клялись, что видели, как зверь довольно скалится, наблюдая за их тщетными попытками, или злобно обнажает клыки, если кто-то посмел хотя бы приблизиться к запертой двери.
Однажды и Эванджелина Фокс пыталась открыть ее. Она тянула, дергала и крутила железную ручку, но дверь не поддавалась. Тогда у нее ничего не вышло. Не сработало и другие разы. Но она надеялась, что сейчас все изменится.
Что-что, а надеяться Эванджелина умела.
А еще научилась ловко открывать двери. Для этого нужна лишь капелька добровольно отданной крови.
Но сначала она должна была убедиться, что за ней никто не следит и не подглядывает, что рядом не крутится один лицемерный негодяй, обожающий яблоки, имя которого она не хотела произносить даже в мыслях.
Эванджелина быстро обернулась. Красновато-желтый свет фонаря разогнал ближайшие к ней тени, но бо́льшая часть стеллажей королевской библиотеки в Волчьей Усадьбе продолжала тонуть во тьме.
Она взволнованно переступила с ноги на ногу, и фонарь в ее руках дрогнул. Эванджелина никогда не боялась темноты. Темнота была создана для звезд и мечтаний, для волшебства, которое случалось лишь по ночам, в промежутках между днями. Когда ее родители еще были живы, Эванджелина часто любовалась созвездиями вместе с отцом и слушала сказки, которые мама рассказывала при свечах. И темнота совершенно не пугала ее.
На