Ночной администратор. Джон Ле Карре
под послеполуденным солнцем. Юные наркоманы в дорогих пальто, прижавшись друг к другу, смотрели, как тает на солнце лед.
Джонатан шагал, засунув руки в карманы и вспоминая, как Софи похвалила его за то, что он очень нежный любовник.
– Мой муж-англичанин тоже был нежным, – говорила она, любовно проводя пальцами по его лицу. – Я так ревностно берегла для него свою девственность, что ему понадобилось несколько дней, чтобы из меня получилась настоящая любовница. – Тут ее словно кольнуло предчувствие, и она прижалась к Джонатану, ища защиты. – Запомните мои слова, мистер Пайн, у вас большое будущее. Никогда не отрекайтесь от него. Ни ради меня, ни ради кого бы то ни было. Обещайте.
Он пообещал. Мы всегда обещаем, когда влюблены.
Берр что-то говорил о справедливости.
– Если бы я был президентом земного шара, – не смущаясь, вещал он дымящемуся озеру, – я бы провел второй Нюрнбергский процесс. Я собрал бы всех торговцев оружием, всех этих сраных ученых, всех этих ловких дельцов, которые толкают безумцев дальше, чем они даже собирались пойти, так как это выгодно для бизнеса, всех этих врунов политиков, законоведов, крючкотворов, банкиров, и посадил их на скамью подсудимых, чтобы они ответили за содеянное. Знаете, что они сказали бы? «Если бы мы этого не сделали, это сделали бы другие». И знаете, что я им сказал бы? Я сказал бы: «Вот именно. Если вы не изнасилуете малолетнюю, ее, конечно, изнасилует кто-то другой. Этим вы всегда оправдывали насилие, как давно подмечено умными людьми». А потом их напалмом бы – вжик! – с лица земли.
– Что сделал Роупер? – спросил Джонатан в приступе злобы. – Кроме… Хамида… всего этого…
– Важно то, что он делает сейчас.
– А если бы он остановился? С этого момента. Насколько он виновен? Был виновен?
Джонатан вспомнил, как плечо Роупера приблизилось к нему. «Беседка на вершине холма. Вид на море». И Джед туда же: «Лучшее место на земле».
– Он ворует.
– Где? У кого?
– Везде и у всех. Если дело сомнительное, наш приятель тут как тут, и Коркоран расписывается. Сам рук не пачкает, прикрываясь компанией «Айронбрэнд», а там все мирно: оборотный капитал, торговля бросовой землей, минералы, тракторы, турбины, предметы потребления, парочка танкеров, немного биржевой деятельности, игра на понижение и тому подобное. Офисы в белой части Нассау, сметливые молодые люди за компьютерами. Это часть дел, которая не процветает, мягко говоря, и о которой вы и так знаете.
– Боюсь, что нет.
– Или всегда можете узнать. Дела его за последний год хуже некуда, а за последние месяцы – просто печальны. Акции упали со ста шестидесяти до семидесяти, еще три месяца назад у него были отличные позиции по платине, сейчас все пошло прахом. Но его это не особенно трогает, он просто сокрушается. – Берр перевел дух и начал с новыми силами: – Но если посмотреть, что скрывается под вывеской «Айронбрэнд», то станет чуточку не по себе. Пять классических для Карибского бассейна штучек – отмывание денег, золото, изумруды, ценная древесина