Ночной администратор. Джон Ле Карре
В нем уже просыпался солдат, начистивший сапоги перед дальним походом. В погоне за самым страшным человеком в мире.
Это случилось в последние дни пребывания Джонатана в Корнуолле, когда Пит Пенгелли с братцем имели дурость отправиться на «ламповую» охоту в Ланион.
О том, что произошло в ту ночь, Пит рассказывал с некоторой опаской, и если в пивной присутствовал кто-то из посторонних, вообще замолкал, поскольку история была сомнительная и не слишком лестная для его самолюбия. «Ламповая» охота на кроликов почиталась в этих местах лет пятьдесят, а то и дольше. Два мотоциклетных аккумулятора привязывались к бедрам, и с помощью старой автомобильной фары и гирлянды шестивольтовых лампочек можно было без труда загипнотизировать сразу кучу кроликов и перестрелять их, пока те не опомнятся. Ни законы о браконьерстве, ни батальоны верещащих дам в коричневых беретах и таких же носках не могли положить этому конец, и Ланион уже для нескольких поколений западных корнуолльцев оставался лучшим местом охоты, по крайней мере до той ночи, когда туда явились с ружьями и лампами Пит Пенгелли и его младший братец Джейкоб в сопровождении еще двоих.
Они припарковались у Ланион-Роуз и пошли вдоль реки. Пит клялся, что в ту ночь они двигались тихо, как сами кролики, и не зажигали ламп, так светло было в полнолуние, почему они и выбрали эту ночь для охоты. Но когда охотники вышли к утесу, стараясь все время держаться в тени, там стоял Джек Линден, буквально в полудюжине шагов от них, с поднятыми руками. Кенни Томас потом только и рассказывал об этих руках, таких бледных и огромных при лунном свете. Видно, у страха глаза велики, потому что умные головы утверждали, что руки у Линдена не были слишком велики. Пит же предпочитал рассказывать о его лице: то еще личико, как кусок гранитной скалы на фоне неба. Вы бы разбили о него все кулаки.
Дальнейшие события все описывали одинаково.
– Простите, господа, куда это вы держите путь, позволю себе поинтересоваться, – как всегда уважительно, но без улыбки приветствовал их Линден.
– Охотиться на кроликов, – отвечал Пит.
– Боюсь, Пит, охотиться здесь никому не придется. – Линден всего, может быть, пару раз и встречал Пита Пенгелли, но имя запомнил. – Это поле мое. Вы это знаете. Я не возделываю его, но все-таки это моя собственность, и я отношусь к ней с уважением. Того же я жду от других. Боюсь, охота закончена.
– Так, значит, так, мистер Линден? – только и смог вымолвить Пит.
– Значит, так, мистер Пенгелли. Я не потерплю охотничьих забав на моей земле. Это нечестная игра. Прошу вас разрядить ружья, вернуться к машине, отправиться по домам и не обижаться.
На что Пит пробурчал:
– Пошел ты, парень, знаешь куда… – И три его дружка встали рядом с ним, и теперь они вчетвером угрюмо оглядывали Линдена.
Четверо вооруженных против одного, у которого за спиной ничего, кроме полной луны. Они вышли как раз от Снага, и выпитое вино хорошо их разобрало.
– Прочь, сука, с дороги! – зарычал Пит.
И