Серпантин. Владимир Александрович Сачков
мы больше не встретились.
– Ты опять за свое! – отчитывал он ее, как провинившегося ребенка. – Мне было хорошо с тобой. Ну и что с того? Если людям было хорошо вдвоем какое-то время, это же не значит, что им еще раз необходимо встретиться. Правда?
– Нет, не правда. Я всегда хочу тебя видеть. Я всегда хочу быть с тобой. Мне никто другой не нужен. Мне хорошо с тобой, только с тобой! – Теперь она говорила твердо и смело смотрела ему в глаза.
– Хватит, Лена. Ты думаешь только о себе. Понимаешь, только о себе!
– Но я же тебя…
Он не дал ей договорить и закричал, сжав кулаки:
– Не говори этого слова! Никогда не говори! Никогда! Никому! Не говори!
Девушка испуганно уставилась на любимого. Она еще не видела его таким. А тот был в ярости. Вскочил и махал рукой. И был страшен. Но Лена никак не могла понять, что плохого может быть в этом слове «люблю»?
– Я тебя прошу, никому не говори этого слова! – повторив это еще раз, он, кажется, успокоился и сел на место.
– Но почему?
– Просто поверь мне и моему опыту. Я до сих пор не знаю ни одного человека, который бы сказав так, жил счастливо. Я тебя совсем не знаю, но все же, желаю счастья, а потому никому не говори "я тебя люблю" и все у тебя будет хорошо. Пусть кто-то другой признается в любви, пусть кто-то другой любит тебя, но ты не люби никого. Не люби никого! Иначе будешь рабом этого человека. Тобой будут понукать и веревки вить, вот увидишь, – обещал он. – Будь сильной! Впереди у тебя долгая жизнь. Не нужно тратить свои силы сейчас. Ни на что.
Он закурил сигарету и снова стал всматриваться в угасающую морскую даль. Солнце уже село, расцветка облаков поблекла и с десяток звезд уже светилось в небе.
Ах, эти неповторимые закаты Черного моря! У них даже есть свой запах. Ни одно море не пахнет так, как Черное. Или это водоросли, или сероводород, пробивающийся сквозь воду, но этот запах бывает только здесь.
– Адлер, – произнёс он громко. – Адлер… – повторил он с наслаждением. – Если бы ты знала, что значит для меня Адлер!
– А что он для тебя значит?
– Никому я об этом не говорил… И, наверное, вряд ли кому скажу.
– И мне ты не скажешь?
– Ты не поймешь, тебе еще рано, – он долил себе вина и снова выпил.
– Ну и пожалуйста! Можешь не говорить. Подумаешь, Адлер!
Девочка хмыкнула и отвернулась, задрав маленький носик. Но было видно, что ей до смерти хочется узнать про Адлер.
Мужчина улыбнулся, взяв ее за руку. Несколько секунд нежно поглаживал податливую девичью ладонь, пока девчонка не повернулась лицом. И тогда он перегнулся через стол и поцеловал ее в губы. Какие свежие и вкусные были эти губы! Только чуть-чуть соленые. Он поцеловал еще раз, потом еще…
Где-то в стороне послышался приближающийся шум мотора. Потом у самого пляжа остановилась белая “восьмерка”. Лена отвлеклась и посмотрела в ту сторону. Она увидела, как открылась водительская дверь, из нее выскочил брюнет, в сердцах хлопнув дверью. Мужчина, тоже лет сорока, направился в сторону кафе. За ним неуверенно вышла молодая девушка в белом платье, зовя на ходу:
– Володя!