Охотники за партизанами. Бригада Дирлевангера. И. И. Ковтун
была любовная связь с еврейкой?.. У Дирлевангера была слабость к стройным женщинам, и это тогда в большинстве случаев были еврейки. Местные часто были полноваты. По меньшей мере, он поддерживал интимные отношения с одной еврейской женщиной, которая выступала в качестве переводчицы» [169].
В последнем случае речь идет о некой Саре Бергманн. В начале сентября 1941 г. она была случайно арестована люблинской полицией и помещена под арест по обвинению в воровстве. Через какое-то время Дирлевангер начал предпринимать шаги к тому, чтобы ее освободили. Этот факт был также указан в вышеупомянутых анонимных письмах к Гиммлеру и Глобочнику[170].
В ходе следствия Дирлевангер полностью отрицал интимные связи с еврейками, но в той или иной мере признавал (разумеется, не перед судебными органами СС) связи с евреями вообще. В письме своему другу, унтерштурмфюреру и сотруднику Главного управления СС доктору Фридриху (от 20 марта 1942 г.), Дирлевангер писал:
«Случай, когда я отравил жидов в Люблине, похоже, стал для бригадефюрера Г[лобочника] объектом пристального внимания. При этом, в характерной для него манере, он даже не пытался разобраться, как в реальности обстояло дело. Он делал все, что только можно, лишь бы я выглядел в этом случае в самом неприглядном виде. Но ему вновь не повезло. Это правда, что я приказал люблинскому доктору отравить жидов (числом 57 человек), вместо того, чтобы их расстрелять. Я сделал это для того, чтобы их одежда (пальто и проч.) осталась в целости. После этого вещи были переданы гауптштурмфюреру СС Штрайбелю[171] для его каторжников. Золотые зубы у мертвых жидов вырывал начальник лазарета СС и полиции Люблина, дабы иметь приличный материал для зубных протезов для членов СС. Все это происходило с санкции бригадефюрера Г[лобочника]. Однако после того как в дело ввязалось СД, он стал заявлять о том, что ничего не знал.
Вся эта люблинская история просто комична; по одной версии, у меня были отношения с жидовкой, я распивал с жидами шнапс, а после этого вновь стал бессердечным и отравил этих людей. В одном случае меня обвиняют в том, что я неправильно относился к ним и в том, что я предал свои идеологические убеждения из-за жидовки, а когда это оказывается неправдой, меня обвиняют совершенно в обратном [в отравлении евреев]»[172].
2 ноября 1941 г. Конрад Морген сообщил в Главное судебное управление СС о постоянных арестах, вымогательстве и грабежах евреев личным составом особого батальона. Награбленные вещи, отмечал юрист, перепродавались другим евреям. У Дирлевангера обнаружились «довольно странные отношения с красивыми еврейками», которых убивали уколом стрихнина. Начальник СС и полиции Глобочник, зная обо всем этом, никаких мер не принял. Подчиненный ему руководитель полиции безопасности и СД, штурмбаннфюрер СС Иоханнес Мюллер, назвал команду браконьеров «стихийным бедствием» (eine Landplage)[173].
Морген также подготовил обстоятельный доклад на имя обергруп-пенфюрера СС Крюгера
Erinnerungen an das SS-Sonderkommndo «Dirlewanger»… S. 20.
Речь идет о гауптштурмфюрере СС Карле Штрайбеле (1903 – после 1976, член НСДАП и СС с 1932 г.). В Люблинском округе он появился 5 января 1940 г., возглавлял подразделения «самообороны», состоявшие из фолькс-дойче. С 21 февраля по 26 октября 1941 г. Штрайбель работал референтом в составе особой служебной инспекции губернатора в дистрикте «Краков». С 27 октября 1941 г. по 1 октября 1942 г. он был комендантом лагеря СС в Травниках. См.:
Цит. по: