Энигматист (Дело о Божьей Матери). Артур Крупенин
прокручивать в голове детали разговора с Марией Ильиничной, Лучко внутренне согласился с тем, что точную карту маршрута для воров в принципе мог изготовить любой посетитель, единожды пройдя по извилистым коридорам запасников галереи с миниатюрной видеокамерой. Так что в этом смысле она права. Составитель карты мог не иметь к Третьяковке никакого отношения. Но он уж точно должен быть как-то связан с русским искусством. Допуск в запасники обычно получают только специалисты да журналисты. Надо будет проверить и эту последнюю версию насчет представителей СМИ.
Кстати, автором карты мог запросто оказаться и Пышкин. Он наверняка неоднократно здесь бывал. Интересно, какое еще отношение ко всему этому он имеет? Так или иначе, ордер на обыск уже получен. Завтра утром и узнаем.
Несмотря на усталость, под конец дня капитан все-таки решил снова заехать в морг. Нейтрализовав вечно беременную Сисю заранее приготовленным угощением, капитан беспрепятственно прошел внутрь. Увлеченно похрустывая отступным, собачонка так ни разу и не гавкнула.
Колдовавший над очередным телом Семеныч хмуро поинтересовался:
– От Сиськи-то чем откупился?
– Косточкой, – чистосердечно признался следователь.
– Ладно, проходи, садись.
Сделав небольшой перерыв и заварив свой фирменный «чай», Семеныч затянулся сигаретой.
Лучко заерзал на стуле.
– Ну, что ты мне расскажешь?
Судмедэксперт задумчиво выпустил нешуточный клуб дыма и, казалось, от души любовался своим произведением, с интересом наблюдая за тем, как рассеивается причудливое облачко.
– Толком не за что зацепиться, – до конца насладившись таинством исчезновения дыма, констатировал судмедэксперт.
– И все-таки?
Семеныч потянулся за отчетом и надел очки.
– Колото-резаная рана, следствие удара острым предметом. Судя по выраженному осаднению нижнего края, удар наносился под острым углом, снизу вверх. Раневой канал глубокий, соответствует длине лезвия более двадцати сантиметров…
– Двадцати?
Лучко для наглядности развел ладони.
– Недетский ножичек, – согласился Семеныч.
– Угу. А причина смерти?
– Острая потеря крови.
– Ладно. Что еще?
– Если обычно у ножей хорошо заточенное острие и тупой обух, то данное орудие убийства было обоюдоострым.
– Как кинжал?
– Я бы сказал, как некоторые кинжалы. Далеко не все из них затачиваются с обеих сторон.
Небрежно стряхнув с сигареты пепел, Семеныч снова глубоко выдохнул и какое-то время любовался поставленной дымовой завесой.
– Да, есть еще кое-что. В нижней части раны видна небольшая ссадина, скорее всего, оставленная перекрестием.
– То есть воткнул так воткнул, по самую рукоятку?
– Я не к тому. Несмотря