Ярость валькирии. Ирина Мельникова
флаг на демонстрации коммунистов, но вынуждены были бежать со всех ног от рассерженных ветеранов труда и прятаться за спины бойцов ОМОНа, которые наблюдали за порядком на митинге. Ближе к Новому году несколько фонарных столбов в центре города кто-то выкрасил в национальные цвета Украины, но хулиганов быстро вычислили. Ими оказались подростки из соседней школы, которые не подозревали о трех уличных видеокамерах, запечатлевших их художества. Подростки тоже получили по шее, но уже от родителей, которым пришлось заплатить немалый штраф за порчу казенного имущества.
Но в целом криминальная ситуация почти не изменилась. Беженцы большей частью были слишком напуганы и растеряны, чтобы затевать провокации и перевороты. Местный же преступный мир держался в привычных болотистых берегах, где-то подсыхая, где-то выбрасывая избыток грязи.
Но полковник Шишкарев вряд ли собрал бы экстренное совещание, чтобы обсудить ситуацию в стране. Он сидел во главе длинного стола для заседаний в своем кабинете и буравил подчиненных взглядом, который не сулил ничего хорошего.
– В области объявлено очередное усиление! – чеканил он слова, а вместо точки опускал внушительный кулак на стол, словно припечатывал каждую фразу. – Вы сводки с утра читаете? Мне их вот сюда, – звучно шлепнул он ладонью по столешнице, – метровыми простынями складывают! Бытовуха зашкаливает! Квартирные кражи – рост десять процентов, вы понимаете, десять! Разбои – восемь, грабежи – семнадцать! А карманные кражи? Карманные кражи – пятьдесят процентов! Вполовину выросли!
– По грабежам в основном фигурируют мобильники, – пробурчал один из начальников отдела. – Молодежь смартфоны из рук не выпускает и зачастую сама провоцирует преступников! А карманные кражи… Так в прошлом месяце их две было, а в этом – три. Вот вам и пятьдесят процентов роста!
– Ты, Охотников, особо не умничай! – взвился полковник. – За прошлый год вообще ни одной карманной кражи! А тут вдруг – нате вам за два месяца!
– Так ведь задержали карманника! – не сдавался Охотников. – Гастролер из соседней области!
– Подполковник, – Шишкарев покраснел от гнева, – тебе погоны жмут? Вот когда подниму, тогда и ответишь! Чего поперед батьки в пекло лезешь?
– Виноват, товарищ полковник! – Охотников вскочил на ноги и вытянул руки по швам.
Шишкарев махнул рукой:
– Ладно, присаживайся!
И перевел грозный взгляд на подчиненных.
– Заметьте, в этой беде главным образом не беженцы виноваты, а те урки, что за девяностые свое отсидели! Почему не работаем с этим контингентом? Почему рецидив у нас чуть ли не сто процентов? Может, потому, что вы, господа офицеры, мышей не ловите?
«Господа офицеры» мрачно молчали, прикидывая, кого полковник поднимет первым, заставит стоять по стойке «смирно» и начнет снимать стружку и разделывать под орех.
– Да что там квартирные кражи? – Полковник клокотал, как чайник. – У нас