Принцесса Баальбека. Генри Хаггард
Сохрани присутствие духа, держись крепче; я все-таки спасу тебя.
Накинув поводья на левую руку, Вульф вскочил на свою собственную лошадь и повернул ее. Прошло секунд десять, вооруженные веслами пираты, которые собрались к месту разветвления двух тропинок, вдруг увидели больших коней, безумно мчавшихся прямо на них.
На одном покачивался жестоко раненный человек со светлыми волосами, запятнанными кровью, держась руками за гриву и седло, на другом сидел воин Вульф, с расширенными глазами, с лицом, похожим на лик огня. Он потрясал своим красным мечом и вторично в этот день выкрикивал:
– Д’Арси, д’Арси! Против д’Арси – против смерти!
Враги увидели братьев, закричали, столпились и подняли весла, чтобы встретить всадников. Но Вульф ожесточенно пришпорил коня, и, хоть путь был короток, тяжелые лошади, выдрессированные для турниров, уже скакали с огромной скоростью. Вот они близко. Весла откачнулись в сторону, точно тростники; засверкали мечи, и Вульф почувствовал, что он ранен, но куда, не понял. Его меч тоже блеснул, блеснул всего раз; второго удара не успел он нанести – его противник упал, как пустой мешок.
Святой Петр! Они промчались через толпу. Годвин все еще качался на седле, а там вдали, приближаясь к берегу, серая лошадь боролась с волнами. Они пробились. Перед глазами Вульфа расплывалось красное пятно, ему казалось, будто земля поднимается им навстречу, и все кругом пылает, как огонь.
Позади затихли крики, теперь слышался только один звук: конский топот. Потом и топот ослабел, замер в отдалении – и молчание и тьма окутали сознание Вульфа.
II. Сэр Эндрю д’Арси
Годвину снится, что он умер, что где-то внизу, под ним, плывет мир, что сам он, распростертый на ложе из черного дерева, несется в черной мгле и что его охраняют двое светлых стражей.
«Это ангелы-хранители», – думается ему.
Время от времени появляются и другие духи и спрашивают ангелов, сидящих у него подле изголовья и в ногах:
– Грешила ли эта душа?
И слышится ответ ангела, сидевшего при изголовье:
– Грешила.
И снова спросил голос:
– Умер ли он свободным от грехов?
– Он умер несвободным, с красным поднятым мечом, но погиб во время славной битвы.
– Во время битвы за Крест Христов?
– Нет, за женщину.
– Увы, бедная душа, грешная, несвободная, она погибла ради земной любви. Может ли он заслужить прощение? – несколько раз повторил с грустью вопрошающий голос, становясь все слабее и слабее; наконец он затерялся вдали.
Зазвучал новый голос, голос отца Годвина, никогда не виданного им воителя, который пал в Сирии. Годвин тотчас же узнал его; у видения было лицо, высеченное из камня, как на гробнице в церкви Стенгет, на его кольчуге виднелся кроваво-красный крест, на щите красовался герб д’Арси, а в руках блестел обнаженный меч.
– Это ли душа моего сына? – спросил он у стражей, облаченных в белые одежды. – Если да, то как умер он?
Тогда