Андрогин. Запретная тема. 18+. Наталия Вико
его, и тогда оно станет прошлым. Понятно говорю? Поэтому все существует одновременно – и нет ни прошлого, ни настоящего, ни будущего!» – я окончательно освободилась из плена и направилась к выходу. Парень, икнув, проводил меня одуревшим взглядом и, в несколько глотков окончательно опустошив бутылку, доверительно сообщил: «Понял. Ничего нет. Вооще. Только водка».
Неделю я прожила в Братске, ночевала на вокзале, люди вокруг подобрались все один к одному – молодые, веселые. Время прошло незаметно. И вот прилетаю в Усть-Илим. Сверху смотрела – красотища! А на земле еще лучше: тайга глухая кругом, Ангара, воздух на вкус можно пробовать, палатки, народ копошится. Романтика! Стою я посреди стройки, и прикидываю: а что дальше-то? Куда идти? Решила не мелочиться и отправилась сразу к начальнику всей стройки. Прихожу – серьезная, деловая, без бантиков – в вагончик, где начальник сидит. Крутой такой еврей, важный, ну, всей стройки начальник, понятное дело, и заявляю с порога: «Здрасьте, я хочу у вас работать». Он встал, обошел вокруг меня, оглядел с ног до головы: «Девочка, ты откуда приехала?!» Я снова про Кристалинскую, про тайгу, энтузиазм свой комсомольский, а он как начал хохотать, аж за голову схватился: «Ты вообще соображаешь, куда я тебя здесь дену?! Что ты знаешь? Что умеешь?» Я ему втолковываю, мол, на радиозаводе работала, так что самый настоящий рабочий класс. Тут ему совсем плохо стало, просто слезы потекли: «Ты что, здесь собираешься детали выпускать?!» Я стою перед ним, как Зоя Космодемьянская перед фашистами, гордая и непреклонная, не то, что он – девчонку увидел и сразу в слезы… В этот момент начальник, видно, мысли мои презрительные прочитал, слезы вытер рукавом и произнес фразу, которая чуть меня не отправила на тот свет: «Девочка! Давай я тебе билет сам куплю обратно и отправлю к маме!»
Я как заору: «Нет!!! Только не это!! Я лучше брошусь в Ангару!!» А сама уже вижу заголовки газет: «Молодая девушка – энтузиастка из Еревана бросилась в Ангару от бездушия чиновника». C визуализацией у меня всегда хорошо было, поэтому представила все настолько ясно, что, очевидно, моя скорбь по поводу неизбежной собственной кончины моментально отразилась в глазах. Начальник закурил, почесал затылок и произнес: «Ладно, хрен с тобой. Дам я тебе место в общежитии и записку к коменданту. Будешь воспитателем».
Пришла я к коменданту – замечательная была женщина, веселая! Я это сразу же поняла, как она записку прочитала – уж очень смеялась. Идем по общежитию мимо ленинской комнаты, знамен, стенгазет, а она аж трясется от смеха. Привела в новые хоромы – малюсенькую чистенькую комнатку, но главное – мою! «Ты, детка, ежели что – сразу мне говори! У нас ребята-то стремные!» Я насторожилась. Спрашиваю: «А в каком таком садике я буду работать, большая ли группа?» Та только глазами сверкнула и сообщила, что вечером нас познакомит.
Умылась я, переоделась и заявилась через пару часов в ленинскую комнату. Сижу, жду,