Младенец Фрей. Кир Булычев
надругаться?
– Зачем ты так… у меня к тебе зарождается чувство.
– Хочешь еще три тысячи баксов?
– Ну зачем тебе это?
– Я любопытная. Я прямо выкипаю от любопытства.
– Может, хочешь послушать записи голоса Ильича? Они у меня в открытом хранении.
– Отпечатки пальцев. И быстро.
– Антонина, я же сказал, что это невозможно.
Раздался тонкий требовательный сигнал.
Антонина вытащила из сумки мобиль.
– Да, – сказала она. – Это я, кто еще! Тебе что, пароль сказать? Ну то-то. Что? Работаю. Именно сейчас работаю. Патронов не жалею. Хорошо, отзвоню.
Она спрятала аппарат и, глядя громадными серыми полушариями на Леонида Саввича, сказала:
– Ты видишь, я не одна. Есть очень влиятельные люди, которые интересуются.
Именно в этот момент Леонид Саввич понял, что имеет дело с инопланетянами, с пришелицей. В любой момент она, как это обычно бывает в американских фильмах, сорвет с себя пластиковую маску, и взору Леонида Саввича предстанет страшная рожа космической завоевательницы, в которой от прежней красоты останутся лишь громадные серые выпуклые глаза.
Но показать свой страх, саморазоблачиться – нет, ни в коем случае.
Он имеет шансы выжить, только если они сами его не заподозрят!
И он еще имел с ней секс, как говорят американцы! Секс с инопланетянкой. А что, если теперь у Сонечки родится галактический вампир? «Нет, остановись, Леня, не суетись, возьми себя в руки. Можно ведь закричать, прибегут товарищи по работе…» А если их тоже расстреляют?
– Ты что? – спросила Антонина, нехорошо улыбаясь. – Забыл, где лежат отпечатки нашего вождя?
– Я не знаю…
– Думай, Леня, думай. Нашего решения ждут в высоких сферах.
Антонина ткнула пальцем в небо, и Леонид Саввич еще больше сжался – она и не считала нужным скрывать свое происхождение.
– Но отпечатки пальцев! – воскликнул он. – Почему отпечатки?
– Это наши проблемы, – ответила инопланетянка Антонина. – А ты наш добровольный помощник.
– Но я… это опасно.
– Для тебя уже ничего не опасно, зайчик. Для тебя только я опасна. И, может быть, Сонечка.
– При чем тут Сонечка?
– При том, что ей совсем не следует знать, чем ты занимаешься с залетной бабой в рабочее время.
– Но ты не посмеешь!
– Три тысячи за аборт – и молчу.
Она нагло расхохоталась, хотя глаза остались холодными.
И тогда Леонид Саввич дрогнул. Он посмотрел на компьютер. Конечно, можно попытаться, ничего не найти…
– Только не манкировать! – приказала Антонина. – А то я и еще чего могу вспомнить.
Леонид Саввич игнорировал ее слова. Он обернулся к компьютеру и приступил к поиску. Пальцы слушались плохо.
Прошло минут пять.
Антонина закурила, хотя курить в архиве было строжайше запрещено. На дым сунулся шеф по режиму, Антонина отмахнулась от него. Он ушел. «Видно, немало получил», – успел подумать Леонид Саввич.
– Ну!
– Боюсь, с него не снимали отпечатков пальцев, –