Устное народное творчество пациентов (сборник). Наталья Нестерова
Мальчик не скоро избавится от потрясения, если вообще избавится.
Она кружила вокруг Бориса, который силой подавлял Ванину истерику, и не знала, что делать.
Ваня выкрикивал детские проклятия:
– Ты плохой, гадкий! Ненавижу!
Борис ловил руки мальчика, прижимал к себе и уговаривал:
– Тихо, успокойся, все хорошо. Мы сейчас поговорим, все выясним.
– Борис! Отдай мне ребенка и немедленно уходи! – потребовала Инна.
– Не мешай! – повернув на секунду к ней голову, приказал Борис. – Мы с Ваней поговорим по-мужски. Ванька, ты мужик? Значит, перестань вопить. Давай разбираться.
«Истерика у Вани, – невольно отметила Инна, – без слез. Кричит, но не плачет».
– Хватит, я сказал! – тряхнул Борис мальчика. – Что ты как девчонка? Замолкни. Так, хорошо. Теперь спрашивай.
– Зачем ты моего папу не пускал и бил?
– Во-первых, бил не сильно. Во-вторых, твой папа – дерьмо.
– Борис! – ужаснулась Инна. – Как ты смеешь? Немедленно прекрати!
– Почему дерьмо? – спросил Ваня.
Ни сын, ни Борис не обращали на нее внимания.
– Потому что если бы он здесь поселился, то мучил бы твою маму и бабушку. Они чахли бы, чахли и скоро умерли. Ты хочешь, чтобы мама и бабушка умерли?
– Не хочу. Но папа не злой.
– Это еще не доблесть. Кстати, за то, что сегодня твоего папу немного потрепал и плохо обозвал, я готов извиниться. Но не сейчас, а через несколько лет. Ты мне напомни, я попрошу прощения. Ваня, я тебе объясню на примере волчьей стаи. Когда подрастают волчата, их отец…
– Не хватало моего ребенка воспитывать на примере животных! – Инна решительно потянула Ваню за руку. – Иди ко мне, дорогой. Иди, мы сейчас с тобой…
– Инка! – скривился Борис. – Оставь ты нас в покое, дай поговорить. Ваня, скажи маме, что у нас мужской разговор.
– Мама, пожалуйста! – вырывая руку, попросил Ваня.
Инне ничего не оставалось, как уйти на кухню, где ее собственная радостная мама воспевала кулачные доблести Бориса. И ведь маме не объяснишь, что случилось ужасное – Ваня серьезно травмирован. Мама сама гадости об Олеге говорит и всякого, кто разделяет ее мнение, поддержит. Сколько Инна твердила, что мальчик должен воспитываться на авторитете отца. «У Олега, – отвечала мама, – авторитета ноль целых, ноль десятых».
А если Ваня в качестве объекта для подражания выберет Бориса, привяжется к нему? Это будет трагедией. Чужой дядя никогда не заменит отца. То, что прощается папе, например невыполненные договоренности, не простится выдуманному кумиру. Да и в целом Борис, с его животноводческими установками, барскими замашками, с его бизнесом совершенно не годится в качестве опекуна.
Инна едва дождалась окончания «мужского разговора». Вышла вслед за Борисом на лестничную клетку и дала волю своему гневу.
– Кто тебя просил вмешиваться? Я лично, – поправилась она, – просила вмешиваться? Что ты наделал? Дубина! Унижать отца в присутствии ребенка! Кретин!
– Это по психологии нельзя дерьмо точным словом