Маскарад (ранняя редакция). Михаил Лермонтов

      А думаешь: глупец?..

      Он ждет себе, а я…

      Ах, мой творец!

      Да ты всегда не в духе, смотришь грозно,

      И на тебя ничем не угодишь.

      Скучаешь ты со мною розно,

      А встретимся, ворчишь!..

      Скажи мне просто: Нина,

      Кинь свет… я буду жить с тобой

      И для тебя… зачем другой мужчина,

      Какой-нибудь бездушный и пустой,

      Бульварный франт, затянутый в корсете,

      С утра до вечера тебя встречает в свете,

      А я лишь час какой-нибудь на дню

      Могу сказать тебе два слова?

      Скажи мне это… я готова,

      В деревне молодость свою я схороню,

      Оставлю балы, пышность, моду

      И эту скучную свободу…

      Скажи лишь просто мне, как другу… но к чему

      Меня воображение умчало…

      Положим, ты меня и любишь… но так мало,

      Что даже не ревнуешь ни к кому!..

      Как быть? Я жить привык беспечно,

      И ревновать смешно.

      Конечно.

      Ты сердишься?

      Нет, я благодарю.

      Ты опечалилась.

      Я только говорю,

      Что ты меня не любишь.

      Нина!

      Что вы?

      Послушай… нас одной судьбы оковы

      Связали навсегда… ошибкой, может быть;

      Не мне и не тебе судить.

      Ты молода летами и душою,

      В огромной книге жизни ты прочла

      Один заглавный лист, и пред тобою

      Открыто море счастия и зла.

      Иди любой дорогой,

      Надейся и мечтай – вдали надежды много,

      А в прошлом жизнь твоя бела.

      Ни сердца своего, ни моего не зная,

      Ты отдалася мне – и любишь, верю я,

      Но безотчетно, чувствами играя,

      И резвясь, как дитя.

      Но я люблю иначе. Я всё видел,

      Всё перечувствовал, всё понял, всё узнал.

      Любил я часто, чаще ненавидел,

      И более всего страдал!

      Сначала всё хотел, потом всё презирал я,

      То сам себя не понимал я,

      То мир меня не понимал.

      На жизни я своей узнал печать проклятья

      И холодно закрыл объятья

      Для чувств и счастия земли…

      Так годы многие прошли.

      О днях, отравленных волненьем

      Порочной юности моей,

      С каким глубоким отвращеньем

      Я мыслю на груди твоей.

      Так, прежде я тебе цены не знал, несчастный!

      Но скоро черствая кора

      С моей души слетела, мир прекрасный

      Моим глазам открылся не напрасно,

      И я воскрес для жизни и добра.

      Но иногда опять какой-то дух враждебный

      Меня уносит в бурю прежних дней,

      Стирает с памяти моей

      Твой светлый взор и голос твой волшебный.

      В борьбе с собой, под грузом тяжких дум,

      Я молчалив, суров, угрюм:

      Боюся осквернить тебя прикосновеньем,

      Боюсь, чтобы тебя не испугал ни стон,

      Ни звук, исторгнутый мученьем.

      Тогда ты говоришь: меня не любит он!