Полное собрание сочинений. Том 34. Июль – октябрь 1917. Владимир Ленин (Ульянов)
получил. Отсюда следует, что такое добровольное согласие имеется налицо. Кто получил «уступку»? Кто воспользовался «влиянием», уступленным «революционной демократией»?
Крайне характерно, что этот основной для всякого, не лишенного головы, политика вопрос совсем обойден Сухановым… Ведь в этом же гвоздь, в этом суть дела: в чьих руках на деле то, что «добровольно уступила» «революционная» (простите за выражение) «демократия».
Именно эту суть дела Суханов и обходит, как обходят ее все меньшевики и эсеры, все мелкобуржуазные демократы вообще.
Далее. Может быть, в детской «добровольная уступка» указывает легкость возврата: если Катя добровольно уступила Маше мячик, то возможно, что «вернуть» его «вполне легко». Но на политику, на классовую борьбу переносить эти понятия кроме российского интеллигента не многие решатся.
В политике добровольная уступка «влияния» доказывает такое бессилие уступающего, такую дряблость, такую бесхарактерность, такую тряпичность, что «выводить» отсюда, вообще говоря, можно лишь одно: кто добровольно уступит влияние, тот «достоин», чтобы у него отняли не только влияние, но и право на существование. Или, другими словами, факт добровольной уступки влияния, сам по себе, «доказывает» лишь неизбежность того, что получивший это добровольно уступленное влияние отнимет у уступившего даже его права.
Если «революционная демократия» добровольно уступила влияние, значит, это была не революционная, а мещански-подлая, трусливая, не избавившаяся от холопства демократия, которую (именно после этой уступки) смогут разгонять ее враги или просто свести ее на нет, предоставить ей умереть так же «по собственному желанию», как «по собственному желанию» она уступила влияние.
Рассматривать действия политических партий, как каприз, значит отказаться от всякого изучения политики. А такое действие, как «добровольная уступка влияния» двумя громадными партиями, имеющими, по всем сведениям, сообщениям и объективным данным выборов, большинство в народе, такое действие надо объяснить. Оно не может быть случайно. Оно не может не стоять в связи с определенным экономическим положением какого-либо большого класса народа. Оно не может не стоять в связи с историей развития этих партий.
Рассуждение Суханова потому и является замечательно типичным для тысяч и тысяч однородных обывательских рассуждений, что оно базируется, в сущности, на понятии доброй воли («собственное желание»), игнорируя историю рассматриваемых партий. Суханов просто-напросто вычеркнул из своего рассмотрения эту историю, забыл, что добровольные уступки влияния начались, собственно, с 28 февраля, когда Совет выразил доверие Керенскому и одобрил «соглашение» с Временным правительством. А 6-е мая было уступкой влияния прямо-таки в гигантских размерах. Взятое в целом, перед нами до очевидности ясное явление: партии эсеров и меньшевиков сразу встали на наклонную плоскость и покатились вниз все с большей и большей быстротой. Они скатились после