Полное собрание сочинений. Том 38. Март – июнь 1919. Владимир Ленин (Ульянов)
дисциплину, товарищескую дисциплину, советскую дисциплину, пролетарскую дисциплину, которая бы не только физически раздавила контрреволюционеров буржуазии, но и охватила бы их полностью, подчинила бы себе, заставила бы идти по нашим рельсам, служить нашему делу.
Повторяю, что в деле военного строительства и строительства хозяйственного и в работе каждого совета народного хозяйства, и в работе каждого заводского комитета, каждой национализированной фабрики мы каждый день на эту задачу натыкались. Едва ли была хоть одна неделя, когда бы в Совете Народных Комиссаров в этом году, так или иначе, в той или в другой форме, не ставился такой вопрос и не решался нами. И я уверен, что не было ни одного заводского комитета в России, ни одной сельскохозяйственной коммуны, ни одного советского хозяйства, ни одного уездного земельного отдела, которые бы за год советской работы десятки раз не натыкались на этот вопрос.
Вот в чем трудность задачи, но вот в чем и настоящая благодарная задача, вот что мы должны сделать теперь, на другой день после того, как сила пролетарского восстания раздавила эксплуататоров. Мы раздавили их сопротивление, – это надо было сделать, – но надо было не только это сделать, а силой новой организации, товарищеской организации трудящихся надо заставить их служить нам, надо излечить их от старых пороков, помешать им вернуться к своей эксплуататорской практике. Они остались старыми буржуа и сидят на офицерских постах и в штабах нашей армии, они, инженеры и агрономы, эти старые буржуа, называющие себя меньшевиками и эсерами. От клички ничто не меняется, но они буржуа насквозь, с головы до пяток, по своему миросозерцанию и привычкам.
Что же, мы разве выкинем их? Сотни тысяч не выкинешь! А если бы мы и выкинули, то себя подрезали бы. Нам строить коммунизм не из чего, как только из того, что создал капитализм. Надо не выкидывать, а сломить сопротивление, наблюдая за ними на каждом шагу, не делая никаких политических уступок, на которые бесхарактерные люди поддаются ежеминутно. Культурные люди поддаются политике и влиянию буржуазии потому, что они восприняли всю свою культуру от буржуазной обстановки и через нее. Вот почему они на каждом шагу спотыкаются и делают политические уступки контрреволюционной буржуазии.
Коммунист, который говорит, что нельзя впадать в такое положение, чтобы руки пачкать, что у него должны быть чистые коммунистические руки, что он будет чистыми коммунистическими руками строить коммунистическое общество, не пользуясь презренными контрреволюционными буржуазными кооператорами, – пустой фразер, потому что, напротив, нельзя не пользоваться ими.
Задача практически сейчас стоит так, чтобы тех, кто против нас капитализмом воспитан, повернуть на службу к нам, каждый день смотреть за ними, ставить над ними рабочих комиссаров в обстановке коммунистической организации, каждый день пресекать контрреволюционные поползновения и в то же время учиться у них.
У нас, в