Гений. Алексей Слаповский
разногласия, в том числе из-за Светланы, повел он себя, мерзко, прямо скажем, но мужик он в принципе нормальный! Болеет душой за Грежин, за… За все! Неравнодушный человек. И профессионал. А Нинке надо объяснить насчет Анфисы, что тут не любовь, а политика. Прямо завтра с утра и объясню.
– Евгений подумал, что, если бы Аркадий его спросил, он посоветовал бы не откладывать, – сказал Евгений.
– Считаешь? А в самом деле! Куй железо, пока оно есть, как говорит наш Вагнер. Остроумный человек, между прочим, когда-то в одесском чемпионате КВН участвовал, а это тебе не что-нибудь! Точно. Пойду и стукнусь. Не пустит – ей же хуже. Пустит…
Что будет, если пустит, Аркадий не сказал. Как бы само собой подразумевалось.
Он натянул шорты, выскочил из комнаты. Послышался негромкий стук в стекло.
Нина не спала. Кровать стояла возле окна, створки были по летнему времени открыты, а само окно затянуто марлей.
Стук повторился.
– Чего тебе? – спросила Нина.
И Аркадий сразу же воспрянул: он не услышал в голосе жены ни злости, ни раздражения, ни даже обиды. Значит, успокоилась!
– Объяснить хочу, – сказал Аркадий. – Я к Анфисе приходил, чтобы ты знала, по делу. И в этот раз, и раньше.
Нина после мыслей о Торопком чувствовала себя виноватой, поэтому не стала слушать дальше.
– Ладно, замнем. В дом иди.
Аркадий впопыхах хотел отодрать марлю и влезть в окно.
– Комаров напустишь, через дверь! – велела Нина.
Она слышала, как Аркадий бегом поспешил к крыльцу, как споткнулся о ведро, ойкнул, выругался. И тихо засмеялась.
Анфисе в какой-то момент показалось, что она не руками и ногами обвивает Торопкого, а щупальцами, будто она и впрямь инопланетянка, превратившаяся в подобие осьминога, и сейчас задушит землянина, а потом выпьет из него кровь и опять станет похожей на туземцев, будет такой, как все.
Торопкий застонал, Анфиса испугалась, ослабила хватку.
– Ты чего?
Торопкий упал рядом, бурно дыша и улыбаясь. Даже если у нее что-то было с Аркадием, думал он, и что с того? Несправедливо, если вдуматься, что такая женщина принадлежит одному человеку. Но кто сказал, что жизнь справедлива? Кому везет, тот и счастлив.
Глава 9
Поки розумний думає, то дурень вже робить
Степа Мовчан любил дорогу.
Он любил фильмы про дорогу – те, что у американцев называются «роуд-муви». Там обычно что-то приключается. Едут себе люди, и к ним кто-то садится. Если странный мужчина, жди фильма ужасов. Если девушка, значит, будет про любовь. Хотя не гарантия, девушка может оказаться зомби или вампиром. А еще часто в таких фильмах кто-то от кого-то убегает. Или, наоборот, догоняет. Это интересно, но Степе больше всего нравятся те кадры, когда просто едут. Обычно под музыку. Кругом пустыня с кустами и камнями. Вдали горы. Только дорога, и больше ничего. И одинокая машина. Красиво.
Степе хотелось когда-нибудь попасть в те места и проехать там. Можно с девушкой, но лучше одному. Или так:
Пока умный думает, дурак уже делает.