Движение. Алексей Брайдербик
святого народа, он верил в это и думал, что не может быть иначе, хотя встречались те, кто утверждал обратное или с неохотой соглашались, сомневались, носили мысль о святости их прошлого, но абсолютной греховности настоящего и неизвестности будущего. В будущее всегда ведет распутье, оно существование и небытие – как вероятность чего-то, так и его невозможность. Это распутье – часть пути – во времени и пространстве – и путник, идущий по нему, волен и остановиться, и сойти с него, и даже попытаться вернутся назад. Мой народ попробовал всё – и нашел свою судьбу и предназначение в распаде. Однако это не смерть, а иной уровень пребывания, могу ли я сказать, что он правильный? Нет. Могу ли я утверждать, что он верен? Отнюдь. Могу ли я заявить о его размытости и неопределенности? Возможно.
И Бог, и голос разума, и совесть – показывали моему народу то, к чему он должен был стремиться, но почему-то шел в совершенно ином, противоположном направлении, думая при этом, что движется туда, куда надо, ни разу не усомнившись. И так – до распада? Отчасти – да! Отчасти – как посмотреть! Отчасти – не совсем.
Мой народ разбросан по другим планетам – везде, куда достигает фантазия и мечты. И я могу только вспоминать о нём, представлять возведенную им реальность. Я просыпаюсь, и мысль моя о них оживает, как цветок после дождя, я засыпаю, и размышления о них летят сквозь тени и призраки космических тел, живых и уже умерших. Слава о моём народе неразрывными нитями тянется сквозь оды, песни, памятники – и это хорошо, лучше, чем войны и сражения, посредством которых они пытались возвыситься, ибо война никого не делает великим, а мирное время способствует возвеличиванию.
Мой народ взывал к звездам, но они молчали. Мой народ обращался к луне, однако она не откликнулась. Мой народ говорил с тьмой космоса, но не получал ответа. Мой народ обращался внутрь себя, однако находил там лишь безмолвие.
Мой народ видел в себе чистоту – а в других грех, а те в свою очередь наблюдали в нём грех, а в себе святость, но и те, и другие были правы и нет, потому что всегда было и третье мнение, вне предыдущих двух и за границами себя и собственной души. Вот оно-то как раз и судило всех.
– Твое одиночество ужасно, – заключил я.
– Увы, – с печалью отозвалось Солнце. – Так бывает со многими планетами и звездами, у кого-то есть свой собственный народ, у кого-то нет, у одних он был – как у меня, а у других он только-только появился, однако они не знают, как с ним обращаться, ибо народ молод и ищет себя.
– Ты надеешься, что твой народ однажды вновь вернется к тебе?
– И да, и нет, – Солнце скрылось за облаками.
Я снова пустился в путь.
Глава 5. Свадьба
Через несколько метров дорога – двухполосная автострада, разделилась надвое. Одна часть дороги, искривленная поворотами и рассеченная железнодорожными переездами, резко сворачивала вправо. Вторая часть, сопровождаемая свитой невысоких елей, перемежаемых изредка березами и тополями, плавно уходила влево, в сторону