Тевтонский Лев. Золото галлов. Мятежники (сборник). Андрей Посняков
Нарбо-Марциус
Накануне декабрьских ид (то есть двенадцатого декабря) Господин Ну с утра привел в школу осанистого молодого человека, лет двадцати пяти, одетого в несколько туник одна поверх другой и в лацерну, с тщательно выбритым продолговатым лицом, длинными волосами цвета старой соломы и карими глазами, в которых светилась скрытая насмешка.
– Это мой друг актер. – Ланиста подвел незнакомца к Виталию. – Сейчас он займется тобою, Тевтонский Лев.
– Хорошо, – Виталий кивнул, опуская тяжелый учебный меч. – Мне заканчивать тренировку?
– Ну да, прекращай, я сказал же! Моего приятеля зовут Эней, уверен, вы с ним поладите. Он научит тебя красиво убивать и так же красиво умирать, если потребуется.
– Умирать я пока не собираюсь, – угрюмо буркнул гладиатор. – Да и убивать зря никого не хотелось бы.
– И не надо никого убивать! – поддакнул ланиста, озабоченный сохранностью своей собственности. – Ну, разве что самых дешевых галлов, да и то, знаешь, хотелось бы, чтобы они дожили до лета и успели окупиться. Вон туда, за амбар проходите.
– Валерий, друг мой…
– Ну?
– Мне, то есть ему, нужен щит, – напомнил актер. – И напарник, чтобы все было как на арене.
– Ну, хорошо, я скажу Клавдию.
Погодка выдалась не лучшая: покрытое сизыми тучами небо хмурилось, нависало низко-низко, то и дело начинал моросить дождь. Эней поплотнее укутался в плащ, дожидаясь, когда явиться присланный Клавдием спарринг-партнер.
– Где ж там его носит-то? Ага, вон идет кто-то.
К амбару бежал со щитом в руках парень с чуть скуластым лицом и упрямым взглядом – из тех, «подающих надежды».
– Так! – Актер деловито потер руки. – Встаньте друг против друга. Ты, Лев, наноси удар, а ты… как твое имя?
– Северьян. Северьян Альпийский Тигр.
– Альпийский Тигр?! Но ведь тигры не водятся в Альпах.
– Как и львы на берегах Рейна, – с усмешкой заметил Беторикс. – Это все Валерий сочиняет, Гомер местного разлива.
– Да, он с детства был выдумщик. – Эней неожиданно улыбнулся. – И приврать любил, за что его и били.
– А вы что же – друзья детства?
– Вроде того. Ну, что, встали? Начнем! – Актер задумчиво ухватил себя за подбородок. – Итак, приветствие. Представьте: перед вами арена, ликующая толпа зрителей, предвкушающих праздник. И этот праздник должны дать людям вы!
– Презренные гладиаторы, – ухмыльнулся Виталий.
– Профессия актера не менее презираема снобами, – не преминул заметить Эней. – Так что передо мной можете не разыгрывать несчастных отверженных. И в нашем положении есть свои преимущества, которыми умный человек должен уметь воспользоваться. Так что утрите слезы, и за дело. Вы все выйдете в плащах: мирмиллоны – в алых, фракийцы – в темно-голубых. Эх, про плащи-то я и забыл! Ладно, берите мой… Сначала ты, Тевтонский Лев. Набрось на плечи… так… Теперь поклонись. Боги, ну кто так кланяется? Ты что, кошелек уронил!