Пятиэтажка. Волшебному народу предоставляется общежитие. Ольга Гуцева
выйти.
– Но когда он переехал, вы стали часто встречаться? – уточнила я.
Снова пауза.
– Нет. – ответила гостья. – Не успели. Мы ж не думали, что он так быстро…
Супруг перебил ее:
– Но мы созванивались!
– По крупным праздникам. – фыркнул/ла Фефочка, впервые подав голос.
Оба родителя ткнули чадо локтями, с правом и левой стороны, соответственно.
Павел Иванович, видимо, занервничал. С трудом высвободив пятку из своего лаптя, он начал болтать им на ступне.
– Аристарх был чудесным человеком! – заговорила Лидия. – Добрым, неконфликтным…
– А вы в каком родстве состояли? – спросила я.
– Ну… – протянул гость. – Где-то… по отцовской линии.
– А другие родственники есть? – уточнила я.
– Нет! – хором ответили супруги.
– А вы знаете про завещание? – задала я новый вопрос.
Посетители занервничали:
– Какое еще завещание?
– Мой коллега, местный участковый, говорит, что ваш родственник оставил завещание.
Тут супруги дружно рассмеялись, потом Павел Иванович добродушно произнес:
– Ну, нам то завещание не нужно! Что он там мог завещать? Зачем нам вещи? Материальное, это все пыль и тлен! Нам дорога память…
Фефочка снова громко фыркнул/ла.
Оба родителя вновь пихнули ребенка локтями. Затем Лидия выразительно посмотрела на супруга. Тот, похоже, занервничал еще больше, снова начал раскачивать свой лапоть. В итоге, тот улетел на другой конец комнаты.
Я, было, начала подниматься со своего места, но владелец лаптя меня остановил:
– Сидите, сидите, я сам!
И остался сидеть на месте.
Ко мне немедленно обратилась его жена:
– Милочка, а давно вы тут живете?
– Я тут временно, сегодня только въехала.
– А! Понятно… Не боитесь?
– Кого?
– Да так, незнакомое место…
– Нет. – я быстро перевела разговор в нужное мне русло. – Можно задать пару вопросов о вашем покойном родственнике? Скажите, он в последнее время не жаловался вам на что-нибудь? Не казался подавленным? Боялся чего-то?
Супруги переглянулись и растерянно друг на друга посмотрели. Подал голос плод их любви:
– Так в этом месяце крупных праздников не было.
– Фефа! – одернула чадо мать. – Смотри! Обидишь деда и…
Она запнулась.
– Так вы с ним не общались, после переезда? – на всякий случай уточнила я, хотя и так было ясно.
– Нет… Понимаете, ребенок девятый класс заканчивает, ГИА…
– А вы не знаете, другие знакомые у него были? Старые приятели?
– Нет. – уверенно ответил Павел Иванович. – Все поумирали. Он тогда и удалился в свою землянку, потому что никого из близких не осталось. В смысле, кроме нас.
– Он сказал, что ушел умирать. А через двадцать лет передумал. – торопливо добавила гостья. – Он, вообще-то, крепкий был. Особенно, когда двадцать лет в лесу просидел.
– А как вы узнали,