Черная точка надежды. Саша Морозов
волосы закрыли от него безжизненно рухнувшую на проткнутую стилетом грудь голову матери,
…Вскрикнув, Рафаэль проснулся и рывком сел. В камине играет огонь, за окном ночь. Морось. И скрюченные лапы ветвей деревьев. Сейчас в Северном Городе всегда холодно. Дошло до того, что прошлой ночью небольшие лужи заковал лед, а утренний снег захватил вполне себе зеленую траву. По утрам это выглядит жутко. Мертвенно-бледный туман, лениво расплывшись на десятки улиц, вой дворняг вдалеке и неотвратимо покрывающий природу иней.
Дверь в комнату распахнулась. Выбритый, с ухоженными волосами – не чета ему – уже одетый в походный мундир отец:
– Уже проснулся? – задумчиво спросил он, изучающе глядя на Рафа. Тот кивнул. Кивнув в ответ, отец ушел, закрыв дверь.
Двуспальная кровать – нетронутое напоминание о давно минувших днях. До Падения маги всегда жили роскошно уступая, пожалуй, разве что купеческим особнякам по внутреннему убранству и размерам сада. Рафаэль наскоро умылся, стоя у бочки с водой. Затем еще раз умылся и вытер руки чародейским жаром. Побродив по комнате и наконец найдя походный мундир, он начал одеваться.
Этих фанатиков истребили. Его отец – Кристофер Саут – лично ходатайствовал об этом перед Советом. Доводы убедительные – если Гильдия Магов позволит всяким одичалым безнаказанно убивать волшебников, это уничтожит их репутацию. Были даже заключены особые договоренности с Жакобом Польпо, уже тогда подмявшим под себя северо-западные кварталы. Одного за другим всю секту Очищения били долго, отомстив за Марту Саут. Вроде бы даже удалось истребить в корне, хотя отец об этом распространялся мало, но… мать Рафаэлю месть не вернула.
– Дай соль, – вяло поедая овсянку, попросил он отца. Его голова еще не окончательно отпустила столь ярко приснившийся кошмар. И в таких подробностях.
Трапезная в фамильном особняке Саутов достаточно скромная по меркам магов. Широкий круглый стол, уставленный тарелками с яичницей, хлебами с жареным беконом и маслом, а также кастрюлей с дышащей паром кашей занимал дай бог ее третью часть. Люстра же так вообще светит дешевым магическим огнем. Зато грязи нет. И звуков.
Тот день навсегда сорвал с лица Кристофера улыбку. Из дома пропал смех. Из дома ушла радость. Два затворника, ранее связанные любимой женщиной, встречались теперь только за едой, перемалывая собственные мысли, забыв про чужие. Сначала начали экономить свечи, затем – воду. На полгода должно хватить, а дальше… а что дальше? Надо будет выходить в свет. Иначе будущее Рафаэль не мыслил. А что думает отец – загадка. Двери в комнаты открывались все реже, но еще реже двигались их губы. Рафаэль увлекся книгами, в изобилие водящиеся в каждом доме волшебников, Кристофер же начал уходить в ночные патрули. Пока неделю назад он не обмолвился, что снова возьмет его с собой.
Два года назад радости ребенка не было бы предела. Год назад парень бы в восторге расспрашивал отца о подробностях. Но сейчас