Взлет и падение Третьего Рейха. Уильям Ширер
когда Брюнинг, упрекнув Шлейхера в кознях против Грёнера, спросил, не согласится ли он занять его место, Шлейхер ответил: «Соглашусь, но не в вашем кабинете».
«Донесение Шлейхера: список министров готов, – записывает Геббельс 19 мая. – Для переходного периода сойдет». Из этого следует, что нацисты на неделю раньше Брюнинга знали, что его песенка спета. В воскресенье 29 мая Гинденбург вызвал Брюнинга к себе и в резкой форме предложил ему подать в отставку, что Брюнинг и сделал на другой же день.
Шлейхер торжествовал. Однако свергнут был не только Брюнинг; с ним вместе гибла демократическая республика, хотя ее предсмертной агонии суждено было длиться еще восемь месяцев, пока не совершится окончательный coup de grace – удар милосердия. Немалая доля вины за ее кончину лежит на самом Брюнинге. Будучи в душе демократом, он в то же время позволил поставить себя в положение человека, который волей-неволей правит страной главным образом с помощью президентских декретов, то есть не спрашивая мнения парламента. Правда, для таких действий имелись веские основания – слепота политиков сделала их практически неизбежными. 12 мая ему удалось получить вотум доверия в рейхстаге в связи с законопроектом по финансовому вопросу. Но в тех случаях, когда он не мог рассчитывать на поддержку парламента, он действовал от имени президента. Теперь его этой власти лишили, передав ее двоим более слабым людям (они правили с июня 1932 по январь 1933 года), которые, не будучи нацистами, в то же время не испытывали желания поддерживать демократическую республику – по крайней мере, в ее нынешнем виде.
Политическая власть, находившаяся со дня рождения республики в руках германского народа и выразителя его воли – рейхстага, отныне им не принадлежала. Пока что она сосредоточилась в руках дряхлого восьмидесятипятилетнего президента и тех нескольких близких к нему мелких честолюбцев, которые влияли на его слабеющий ум, ускользающее сознание. Гитлер прекрасно понимал сложившуюся ситуацию, и она была ему на руку. Поскольку завоевание большинства мест в парламенте представлялось весьма маловероятным, новый курс Гинденбурга открывал перед ним единственно возможный путь к власти. Не в данный момент, понятно, но в ближайшем будущем. Из Ольденбурга, где на состоявшихся 29 мая местных выборах нацисты собрали абсолютное большинство голосов, он спешно выехал в Берлин. На следующий день его принял Гинденбург, который одобрил пункты соглашения, достигнутого лидером нацистов со Шлейхером 8 мая: снять запрет с СА; сформировать президентский кабинет из лиц, намеченных Гинденбургом; распустить рейхстаг. Гинденбург спросил, будет ли Гитлер поддерживать новое правительство, и Гитлер сказал, что будет. Вечером 30 мая Геббельс записывает: «Переговоры Гитлера с президентом прошли хорошо… Ф. Папен упоминался в качестве будущего канцлера. Но это нас мало волнует. Важно то, что распустят рейхстаг. Выборы! Выборы! Прямо к народу! Мы все очень счастливы».
И