Свинец. Зульфикар Мусаков
Токио в США транзитом через Москву. Оба в очках. Оба без возраста, то ли им по двадцать, то ли под сорок. Сели и сразу раскрыли крышки своих ноутбуков, словно укрывшись от всего мира маленькими самурайскими щитами.
Справа от меня сидел достаточно упитанный человек, с аккуратно постриженной недлинной бородой и усами. Явно восточной внешности. Одет в джинсовую куртку. Национальность того человека с бородкой трудно было угадать, было ясно одно – он не европеец, тем более не русский. Это мог быть и грузин, и турок, и иранец, его можно было принять и за азербайджанца или чеченца. А почему я обратил на него внимание? Потому что эти старые американцы, сидевшие спереди, почему-то с едва заметной опаской несколько раз посмотрели на него. Через некоторое время то же самое сделали и японцы, осторожно выглянули из-за своих компьютерных амбразур. Внешне всё было вроде бы обычно. Только вот этот человек с бородой сидел уже минут двадцать, неотрывно глядя на потолок самолета. Казалось, его огромные черные глаза не моргают. Может, он умер от инсульта? Да нет, дышит. Только не моргает. Старики-американцы почему-то начали перешептываться. Их обеспокоенность передалась и мне. Через минуту моя легкая тревога превратилась в большую и конкретную панику. Во мне вдруг вспыхнула страшная догадка: господи, да это же араб, или как их там, палестинец, короче, террорист! Точно!!! Небось, мысленно прощается со своим аллахом. Шандец! Ну, спасибо тебе, Анна!!! Удружила! Купила мне билет на рейс с камикадзе из Аль-Каиды! Почему он сидит, глядя в одну точку? Он, небось, думает, когда же взорвать этот самолет неверных! Точно! Я нарочно стал смотреть на мужчину в упор. Он не обратил на меня никакого внимания. Правда, через некоторое время, почувствовав мой взгляд, он посмотрел на меня. Глаза его были абсолютно спокойны. Потом он нажал на кнопку вызова стюардессы. Она подошла. Он ей что-то сказал по-английски. Во мне всё обмерло от предчувствия беды – он наверное сказал ей, чтобы самолет сменил курс!!! Я вжался в кресло. Стал мысленно прощаться с белым светом.
А дальше случилось вот что. Через две минуты стюардесса принесла ему целую бутылку смирновской водки и легкую закуску, состоящей из нескольких кусочков салями, сыра, красной рыбы и двух маленьких маринованных огурчиков. Я тут же воскрес. Вот тебе и араб, вот тебе и камикадзе – шахид! Старики – американцы тоже не смогли скрыть своей радости: пьёт – значит, не араб и не террорист! Они даже начали хлопать в ладоши! Самураи тоже успокоились, они улыбнулись мне щелками своих глаз – мол, всё в порядке, он не грохнет самолет… Мне вдруг стало так стыдно, так неловко. Как будто взяли и оклеветали на площади невиновного. А ведь летели близко к богу.
Я уже другими глазами посмотрел на азиата. Он налил себе рюмочку водки, аккуратно стал раскладывать на столе свою закусь. Делал он это так изящно и аппетитно, что я невольно залюбовался этим процессом. Я сглотнул слюну, позвал стюардессу и долго объяснял ей, что хочу… Вскоре она продублировала такой же набор, как у моего соседа. Через три минуты между мной и этим