PASSIONARIUM. Теория пассионарности и этногенеза (сборник). Лев Гумилев
умножению этноса (или вида) как целого и потому особо ценятся людьми». По Холдену, гены мучеников идеи и науки, храбрых воинов, поэтов и артистов в последующих поколениях встречаются все реже и реже. Для нашего же анализа важно иное – что является итогом этого процесса в дальнейшей судьбе этноса, разумеется, не в плане общественном, а в интересующем нас в данный момент – популяционно-генетическом? Дж. Холден формулирует это положение так: «Естественный, отбор действует на изменения, имеющие приспособительный характер, а эти изменения не идут в любом направлении. Большая часть их ведет к потере сложности строения или к редукции органов – к дегенерации»[19] [206, с. 82].
Этот тезис, доказанный Холденом, на первый взгляд противоречит школьным представлениям об эволюции как прогрессивном развитии. Но только мы применим диалектический метод – противоречие исчезнет, как дым. Виды либо вырождаются, либо стабилизируются и превращаются в персистенты (реликты, пережившие собственное развитие), но возникают новые виды, более совершенные, нежели предшествовавшие. Однако и они уступят место под солнцем тем, кто придет вслед за ними, а пока вызревают для грядущего. Рептилии заменили гигантских амфибий, млекопитающие – динозавров, а современный человек – неандертальца. И каждому взлету предшествовало глубокое падение.
Переведем это на язык этнологии и применим к нашему материалу в качестве модели простейший образец – локализованный (территориально), замкнутый (генетически), самооформившийся (социально) этнический коллектив.
Альтруизм, точнее – антиэгоизм
Новорожденный этнос, как только заявляет о своем существовании, автоматически включается в мировой исторический процесс. Это значит, что он начинает взаимодействовать с соседями, которые ему всегда враждебны. Да иначе и быть не может, ведь появление нового, активного, непривычного ломает уже установившийся и полюбившийся уклад жизни. Богатства региона, в котором произошло рождение этноса, всегда ограниченны. Прежде всего это относится к запасам пищи. Вполне понятно, что те, кто спокойно существовал при устоявшемся порядке, отнюдь не хотят стеснять себя или уступить свое место другим, чужим, непонятным и неприятным для них людям. Сопротивление новому возникает как естественная реакция самозащиты и всегда принимает острые формы, чаще всего истребительной войны. Для того чтобы победить или, как минимум, отстоять себя, необходимо, чтобы внутри этноса возникла альтруистическая[20] этика, при которой интересы коллектива становятся выше личных. Такая этика наблюдается и среди стадных животных, но только у человека принимает значение единственного видоохранительного фактора. Она всегда соседствует с эгоистической этикой, при которой личное плюс семейное становится выше общественного, но, поскольку интересы личности и коллектива часто совпадают, острые коллизии возникают редко. С точки зрения сохранения человеческого
Аналогичный вывод можно сделать, используя методику кибернетики: «В множестве, подвергаемом однозначному преобразованию, разнообразие не может увеличиться, но обычно будет уменьшаться» [175, с. 193].
Вводя понятия «альтруизм» и «эгоизм», мы отнюдь не придаем им качественной оценки. «Хорошо» и «плохо» не имеют к ним никакого касательства, что явствует из дальнейшего. Употребление привычных слов в качестве научных терминов оправдывается лишь необходимостью облегчить читателю понимание концепции как таковой. «Альтруизм» точнее назвать антиэгоизмом.