Литературный призрак. Дэвид Митчелл
фыркает одна девица.
Другая все еще болтает по телефону.
– Понятия не имею, где мы, – говорит она. – Какой-то паршивый магазин возле паршивого сарая. А ты где?.. Так ты идешь? – Заводила поворачивается к ней, а она все так же стоит у окна и слушает Мэла Уолдрона.
«Нет, – гипнотизирую ее. – Скажи “нет” и останься со мной, в моем углу».
– Повторяю, – отчеканивает заводила, – ты – идешь – с – нами?
Может, она глухонемая, думаю я.
– Да, пожалуй, – откликается она удивительным голосом. Таким живым и настоящим.
«Оглянись, – умоляю я. – Оглянись. Взгляни на меня. Хотя бы раз – взгляни на меня».
В дверях она оборачивается и смотрит на меня через плечо. Мое сердце подпрыгнуло, как на батуте, а она следом за остальными вышла на улицу.
Вишневые деревца подают кое-какие надежды. Коричневые ветки на концах припухли, и сквозь кору вот-вот прорежутся почки. Голуби курлычут и прохаживаются с важным видом. Меня давно интересует – они напускают на себя важность, чтобы произвести впечатление на противоположный пол, или они задаваки по натуре? Вот что следовало бы изучать в школьной программе. А не всякую чепуху типа «как называется столица Монголии». Воздух стал теплым и влажным. На улице чувствуешь себя, будто залез в палатку. Слышно, как в соседнем здании дрель вгрызается в бетон. Такэси сказал – готовится к открытию очередной магазин спортивного снаряжения для серфинга и водных лыж. Просто диву даешься, сколько у нас в Токио любителей серфинга и водных лыж.
Включаю сборник Чарли Паркера на полную громкость, чтобы заглушить скрежет металла по бетону. Чарли Паркер, страстный и порочный, уж он-то не понаслышке знал, что такое безжалостность. «Расслабляясь в “Камарильо”», «Так ли глубок океан», «Все на свете – ты», «Из ниоткуда», «Ночь в Тунисе»[12].
Я набрасываю на ту девушку легкую накидку, и она выскальзывает за порог, под небо Северной Африки.
Быть белой вороной, как я, – ничего хорошего. Могут и заклевать.
Однажды мы с Кодзи пошли в Роппонги, он был в ударе и завел знакомство с двумя девчонками из Шотландии. Я-то сперва подумал, что они учительницы в какой-нибудь задрипанной английской школе, но нет, оказалось – «экзотические танцовщицы». Кодзи здорово говорит по-английски – в классе всегда был из первых. Я-то не особо налегал на английский – это девчачий предмет, но, когда открыл для себя джаз, призанялся английским дома, сам, чтобы читать интервью с великими музыкантами, а они все сплошь американцы. Но читать – это одно, а говорить – совсем другое. Поэтому Кодзи приходилось работать за переводчика. Так вот, эти девчонки сказали, что у них на родине каждый стремится быть не как все. Ради этого красят волосы в такой цвет, как ни у кого, покупают одежду, как ни у кого, слушают музыку, которой никто не знает. Просто не верится! Потом они спросили: отчего здесь наоборот, все девчонки хотят походить друг на друга? Кодзи ответил: «Потому что они девчонки! Почему все копы одинаковые? Потому что они копы, вот почему». Тогда одна
«Relaxin’ at Camarillo» – композиция записана в 1947 г. («Камарильо» – психиатрическая клиника, в которой Паркер перед этим провел полгода.) «How Deep Is the Ocean» (1932) – песня Ирвинга Берлина, Паркером записана в 1947 г. «All the Things You Are» (1939) – песня Джерома Керна и Оскара Хаммерстайна, Паркером впервые записана в 1946–1947 гг., однако наиболее известно исполнение (вместе с Диззи Гиллеспи и Чарльзом Мингусом) на концерте «Jazz at Massey Hall» (1953). Композицию Джонни Грина и Эдварда Хеймана «Out of Nowhere» (1931) Паркер впервые записал в 1946 г. Композицию Диззи Гиллеспи и Фрэнка Папарелли «А Night in Tunisia» (1942) Паркер впервые записал в 1946 г.