Разбитая ваза. Надежда Майская
умерла?
Утро подскажет, что дальше будет, мудро решил он, укладываясь на диван в гостиной. Диван был старым, коротким и скрипучим, поэтому Стас старался особо не крутиться, чтобы не разбудить случайную гостью.
С некоторых пор, Люська испытывала раздражение. Немедленно надо уходить в отпуск. Два последних года она жила в таком напряжении, что самой казалось, что от нее сыплются искры.
Зуева нацепила дежурную улыбку, поправила макияж и отправилась к шефу.
Он был молодой, высокомерный и не собирался считаться с мнением старших товарищей. Людмила Васильевна невзлюбила шефа сразу.
Да и других не особо любила. Расхожая фраза «чем больше я узнаю людей, тем больше люблю собак», ей нравилась, только вместо «собак», она мысленно поправляла – «деньги». Не любила она людей и все тут! Да и за что их любить? Завидуют, врут, хвастают, воруют, используют друг друга.
Пожалуй, был на свете только один человек, которого она могла бы полюбить, но он сам оттолкнул ее.
Агапов как-то признался, что ни с одной женщиной у него не было столь длительных отношений, как с ней. Она тогда рассмеялась и предложила взять ее замуж. Агапов захохотал. Она сделала вид, что все это шутка, но была оскорблена. Ею никогда не пренебрегали, как женщиной. Оказывается это больно. Однако Людмила Васильевна отличалась сильным характером, недаром она сделала свою жизнь сама. Она умела держать удар. В тот день она посмеялась вместе с Агаповым, но простить его не смогла.
Пожилой человек в черном кашемировом пальто и шляпе, напоминающей котелок, стоял возле женщины, игравшей на скрипке. Мелодия звучала печально, скрипка плакала, словно душа человека, которого предали. Скрипачка закончила играть, поклонилась, когда он бросил в коробку несколько монет, и заиграла что-то бравурное. Мужчина неторопливо пошел дальше, чуть сутуля плечи.
Иногда он присаживался на скамейку, когда ноги начинали мелко трястись от длительной ходьбы, отдыхал и вновь шел. День для октября был необычайно солнечным и теплым, но Агапов не замечал этого, он вообще ничего не замечал.
Утро началось как всегда. Он поднялся, полчаса выполнял упражнения, рекомендованные его другом кардиологом, затем позавтракал и поехал на лекцию. День у него был расписан, как у министра, почти по минутам.
Ему нравилась его нынешняя жизнь, нравилось чувствовать себя вновь молодым и бодрым, нравилось быть нужным. Агапов стремился обеспечить жене и дочери финансовую независимость, чтобы, когда к нему придет немощь и старость, он был спокоен за дорогих сердцу людей.
На полпути к аудитории, он вдруг понял, что не захватил слайды для демонстрации, они остались лежать на столе в кабинете. Без слайдов лекция будет скучна и не даст слушателям полного представления о предмете разговора.
Михаил Вячеславович взглянул на часы, на такси он успеет быстро обернуться, а на лекцию опоздает всего минут на пять. Он предупредил ассистентку, поймал такси, доехали удачно, без задержек, попросил водителя подождать и быстро поднялся на второй этаж.
Агапов очень тихо прошел