Корреспондент. Фантасмагория. Максим Смирнов
гибло гораздо больше людей. – Хотя я вот тоже не первый раз лечу, а все равно побаиваюсь!
– А я не боюсь! – вмешалась девочка. – И он ничего не боится! – кивнула она на мишку.
В полете я перебирал в памяти сюжеты, просмотренные мной по поводу участившихся авиакатастроф в последнее время. Один из них – особенно острый спор на федеральном канале – всплыл у меня в памяти. Работники авиакомпании перевозчика пытались успокоить родственников погибших, а те требовали к барьеру главного. Убитый горем отец требовал суда Линча, а корреспондент рассказывал, на каких старых самолетах летают наши летчики. Да, закупают где подешевле 17-летние Боинги и аэробусы – своих – то не производим! Списывают же, обычно, все ошибки на экипаж – ведь не с кого и спросить, раз сами виноваты!
Из Красноярска мы еще летели местными авиалиниями до ближайшего к катастрофе населенного пункта, и им оказался, действительно, поселок Ванавара – тот самый, откуда геологи и искатели приключений всех мастей выступают в поход к месту падения предполагаемого Тунгусского метеорита. Наше же место катастрофы было несколько южнее, километрах в 40 от эпицентра. Остаток дня мы провели разбитые от долгой дороги, но все ж таки пришлось договариваться с вертолетом на завтра, и, кинув вещи в гостинице, мы прошлись по пыльным улицам Ванавары. Ничего не изменилось здесь, наверное, за последние 50 лет. Почти все дома деревянные, разве что в магазинах появилась кока-кола и прочие иностранные сникерсы. Местные аборигены иногда встречались на улице, и мне показалось, что все из них были в разной степени пьяны.
Что продавщица магазина, что та старушка у кадки с водой, где она полоскала посуду, что старик-эвенк, идущий нам навстречу. Впрочем, была и группа молодежи, катавшаяся на велосипедах. Вот чего нельзя делать по пьяни, так это кататься на велике – физически просто невозможно. Отсюда я сделал вывод, что эта группа трезва. Да и не было среди них эвенков. Эти бедные северяне так пристрастились к огонь-воде, что из организма она практически никогда не выводилась, а известно, что у чукчей, ханты-манси, якутов и прочих северных народов нет того фермента, который успешно растворяет алкоголь, как у нас, поэтому им достаточно полстакана, чтобы быть целый день свободными.
Мы договорились с вертолетчиком, который уже был в курсе нашей миссии, еще раз проверили амуницию и камеру в гостинице, и упали без задних ног отсыпаться перед завтрашним тяжелым днем.
Утром с несколькими командами сибирского телевидения мы были на месте катастрофы.
– Он вот так кружил, как птица! – рассказывал очевидец, местный охотник. – А потом кругами все ниже-ниже и шмякнулся, я только столб пламени увидел.
– Судя по всему в баках было полно горючего! – резюмировал я в кадре.
На месте катастрофы попахивало жареным человеческим мясом, поэтому я натянул бандану на лицо. Комары тоже докучали, поэтому это было нелишне.
Мы сняли обгоревший остов самолета, разбросанную