Нереальное – реально. Нечто сродни мистике. Геннадий Мурзин
в «предбанник», – говорит незнакомец и кивает в сторону выхода из фойе, – тебя там ждет…
– Ждет? – переспрашиваю я и тотчас же спешу сам же ответить. – Никто меня не может ждать. К тому же, – я взглядываю на наручные часы незнакомца, – перерыв закончился и…
Незнакомец прерывает:
– Успеешь… Разговор серьезный, но короткий, – он, замечаю, пристально вперился в меня и ехидно так спрашивает. – Или сдрейфил?
– Ну, да! – тотчас же взвинчиваюсь я. – Это кто тут сдрейфил? Не на того напал.
– Да? Тогда – идем, – говорит незнакомец и направляется в сторону «предбанника».
Послушно следую за ним. Вот за мной закрывается стеклянная дверь, отделяющая меня от фойе. Осматриваюсь. Замечаю справа, в углу, стоящего ко мне спиной, высокого, широкого в плечах седовласого мужчину. Кого-то со спины он мне напоминает, но кого? Смотрю на того, который привел меня.
– Ну и?..
Не успеваю закончить фразу-колкость. Потому что вижу, что мужчина, стоявший ко мне спиной, поворачивается. От изумления тихо ахаю и отказываюсь верить своим глазам.
– Вы?! – с трудом выдавливаю из себя.
– Хе-хе-хе, – смешок мне показался легкомысленным, – а то кто же!?
– Но ведь вы… – попытка закончить мысль решительно прервана.
– Обо всем – потом, – он рубит широкой ладонью воздух. – Не будем терять время.
– Борис Николаевич, а все-таки, что вы здесь делаете? – нахально, как мне кажется, спрашиваю я.
Лицо того, кого назвал «Борисом Николаевичем», недовольно передергивается.
– Потом-потом, а сейчас… Ты мне нужен…
– Я? Вам?! Это не ошибка ли, Борис Николаевич?
– Я никогда не ошибаюсь, – возражает решительно мой собеседник, а по усталому лицу пробегает тень улыбки.
А усмешка, отмечаю про себя, получилась печальной.
– Ну, – в нерешительности и, не смея поверить в происходящее, переминаюсь с ноги на ногу, – если нужен, то…
Борис Николаевич берет быка за рога.
– Есть порученьице…
– Вы?.. Мне?.. Поручение?..
– А чему ты удивляешься? Кому, как не тебе могу сегодня довериться?
– Но… – я по-прежнему смущен и растерян, – я же не…
– Короче, так, – Борис Николаевич вновь рубит воздух широченной ладонью. – На конференции присутствует нынешний москвич, а в прежние времена – наш с тобой земляк…
В ответ киваю и, набравшись храбрости, даже прерываю:
– Знаю, о ком речь… Его Москва прочит в первые секретари, да вряд ли из этого что-то выйдет. Делегаты не настроены…
– Выйдет или нет, – отвечает Борис Николаевич, – это дело десятое. Его партийная карьера меня не волнует и…
Верх, конечно, наглости с моей стороны, однако опять прерываю.
– Но он, – напоминаю, – ваш друг…