Гаврош. Виктор Гюго
поднял ее и приставил к одной из передних ног слона. Как раз в том месте, куда доходила лестница, виднелась черная дыра в брюхе великана. Гаврош указал своим гостям на лестницу и дыру.
– Полезайте, – сказал он.
Дети в испуге переглянулись.
– Струсили, малявки! – воскликнул Гаврош. И прибавил: – Ну, смотрите!
Он обхватил руками шероховатую ногу слона и мигом, без всякой лестницы, добрался до отверстия, вполз туда, как уж вползает в щель, и скрылся, а спустя минуту его бледное личико показалось в темной дыре.
– Ну, – кричал он, – ползите скорей, козявки! Увидите, как здесь хорошо! Влезай ты первый, – обратился он к старшему, – я втащу тебя за руки.
Дети жались друг к другу. Они и побаивались Гавроша, и верили ему, а так как дождь превратился в ливень, то старший мальчик набрался наконец храбрости. Когда маленький увидел, что брат полез наверх, а он остался совсем один между лапами громадного зверя, ему стало страшно и хотелось заплакать, но он не посмел.
Старший неуверенно карабкался по перекладинам лестницы. Гаврош старался ободрить его, покрикивая:
– Не бойся! Вот так! Ну еще! Поставь сюда ногу, крепче держись рукой! Смелей!
Как только мальчик оказался достаточно близко, Гаврош ухватил его за руку и с силой потянул к себе.
– Готово дело! – сказал он.
Мальчуган пролез в отверстие.
– А теперь подожди меня, – сказал Гаврош. – Присаживайтесь, сударь.
Сам он вылез из дыры так же, как влез туда; проворно, точно обезьяна, спустился вдоль ноги слона, спрыгнул в траву, схватил пятилетнего малыша на руки, поставил его на середину лестницы и стал подниматься за ним, крикнув старшему:
– Я его поддерживаю, а ты тащи!
В одну минуту малыша подняли, подтянули, подтолкнули и втащили в отверстие; он даже пикнуть не успел.
Гаврош влез вслед за ним и отбросил ногой лестницу. Лестница упала на землю. Гаврош захлопал в ладоши и закричал:
– Вот мы и дома! Ура!
Это и был дом Гавроша.
Часто, проходя по площади Бастилии, разряженные господа бросали презрительный взгляд на слона и говорили: «Кому он нужен? Пора снести его». Оказывается, он был нужен для того, чтобы уберечь от дождя, холода, снега, града, защитить от зимнего ветра, избавить от ночлега в грязи и слякоти, от ночлега на снегу маленького мальчика без отца, без матери, без пищи, без одежды, без крова.
Дыра, в которую шмыгнул Гаврош, была почти незаметна снаружи. Она находилась под самым брюхом слона и была так узка, что лазить в нее могли только кошки да дети.
– Прежде всего, – сказал Гаврош, – надо показать, что нас нет дома.
Гаврош нырнул куда-то в темноту; двигался он так уверенно, что видно было – он хорошо знает свое жилище.
Достав откуда-то доску, он закрыл ею дыру. Затем снова исчез во мраке. Дети услышали треск лучины, всунутой в бутылку с раствором фосфата. Настоящих спичек тогда еще не было.
От внезапного света дети зажмурились. Гаврош зажег фитилек, смоченный в смоле. Хотя такая свеча больше коптила, чем светила, все же при этом огоньке можно было рассмотреть внутренность слона.
Гости