Посчитай до десяти. Карен Роуз
было предположить по его отражению. «Это из‑за взгляда», – решила она. Тяжелого и мрачного. И губ. Создавалось впечатление, что он никогда не улыбается. Его взгляд упал на ее голые руки, затем снова поднялся – уже не такой жесткий. Миа поняла, что теперь в нем появилось сострадание, и от этого ей стало неловко.
– Если хотите погреться, можете обратиться в приют на Гранде. Возможно, они даже подберут вам пару перчаток. Берегите себя. На улице очень холодно. – Он немного подумал и протянул ей зонт. – Постарайтесь не промокнуть.
Она слишком растерялась, чтобы отказаться, поэтому взяла зонт. Потом открыла рот, собираясь просветить незнакомца на свой счет, но он уже вошел в участок и торопливо пересек холл. Остановился у стойки дежурного сержанта и указал на нее. Сержант удивленно моргнул, но затем с серьезным видом кивнул.
Черт, сегодня дежурит Томми Полански! Они знакомы с тех самых пор, как она была маленькой соплячкой, таскавшейся за отцом по всему тиру и умолявшей дать ей пострелять. Томми не произнес ни слова, позволив незнакомцу уйти с мыслью, что она – бездомная бродяжка. Закатив глаза, она повторила проделанный незнакомцем путь и нахмурилась, когда лицо Томми расплылось в глупой ухмылке.
– Ну и ну, вы только посмотрите, какая телочка к нам заглянула! Да ведь это детектив Миа Митчелл – она наконец вернулась, чтобы честно поработать.
Она сняла шляпу и стряхнула с нее капли дождя.
– Надоело смотреть сериалы. Как дела, Томми?
Он пожал плечами.
– Все как всегда, все как всегда.
Но глаза у него поблескивали. Он хочет, чтобы она спросила его. Вот ведь ублюдок!
– Что это за тип?
Томми рассмеялся.
– Начальник пожарной охраны. Волновался, что ты собираешься взять это место штурмом. Я сказал ему, что ты у нас постоянный клиент. – Его усмешка стала лукавой. – И совершенно безобидна!
Миа снова закатила глаза.
– Вот же спасибо, Томми, – сухо сказала она.
– Все, что угодно, для дочки Бобби. – Он перестал улыбаться и окинул ее внимательным взглядом. – Как плечо, малышка?
Она пошевелила рукой, обтянутой кожаной курткой.
– Простая царапина. Врач сказал, что я здорова как бык. – Вообще-то, рану нельзя было назвать царапиной, а врач велел ей посидеть еще недельку дома, но, когда она зарычала на него, пожал плечами и закрыл больничный лист.
– А Эйб?
– Идет на поправку. – Так сообщила ей ночная медсестра, как говорила каждый раз, когда Миа звонила, не называя себя, в три часа ночи.
На лице Томми заходили желваки.
– Мы поймаем мразь, которая это сделала, Миа. Не сомневайся.
Прошло уже две недели, а маленький ублюдок, стрелявший в ее напарника, все еще ходит по улицам города, без сомнения хвастаясь, как он завалил копа в два раза крупнее его самого. Мию захлестнула волна гнева, но она сдержалась.
– Я знаю.