Мастерица Ее Величества. Карен Харпер
в ближайшие три дня. Ник находился среди рослых мужчин, державших вертикально копья, на которых трепетали зеленые знамена с побегами алой и белой роз, перевитыми с побегом граната.
Мне показалось, я поймала его взгляд в этом море голов и шляп, разделявшем нас. У меня перехватило дыхание, так что Мод, взглянув на меня, спросила, все ли в порядке.
Я кивнула, тронутая ее заботой. Я не могла отвести от Ника взгляд и помахала ему. Он кивнул, как будто тоже видел меня, а не просто случайно.
Несмотря на это чудесное событие, свадьбу моего сына, королевская корона в тот день казалась мне тяжелой, но мое пурпурное бархатное платье, отделанное горностаем, при этом холодном ветре подошло для такого случая как нельзя лучше. Мы стояли снаружи, и на этот раз наши места у собора Святого Павла были куда лучше, чем помост у окна второго этажа в доме галантерейщика в Чипсайде, откуда мы наблюдали за прибытием Екатерины в Лондон двумя днями раньше. Деревянные подмостки, на которых мы сидели теперь, площадью в двенадцать футов и высотой в четыре, затянутые красным сукном, примыкали к северному трансепту[29] собора, так что мы без труда могли пройти внутрь к началу службы. Внутри собора, на деревянных подмостках, ожидала английская и прибывшая из Испании аристократия.
Разумеется, матушка моего мужа короля, Маргарет Бофорт, леди Стенли, занимала место по другую его руку, суровая, царственная, словно у нее было столько же прав созерцать эту церемонию и предстоящие празднества, сколько у меня. Упрекнув себя за недостаток благодарности за то, что здесь присутствует бóльшая часть нашего семейства, я сморгнула слезы, глядя, как ноябрьское солнце вспыхивает на белых атласных одеждах Артура. Наша старшая дочь, двенадцатилетняя Маргарет, только что обручившаяся с королем Яковом IV Шотландским, сидела прямо за бабушкиным стулом и смотрела во все глаза. Малышке Мэри разрешили присутствовать с условием, что она будет сидеть тихо, но время от времени я слышала скрип ее стула у себя за спиной.
Но все глаза были устремлены и на Генри, нашего второго сына, потому что он редко появлялся на публике. Мальчик выглядел старше своих десяти лет, и гордость, с какой он держался, стоя позади Артура как его сторонник, снова дала мне возможность понять, что из него не выйдет хорошего священника, несмотря на его прилежание в обучении. Да, Генри сегодня был совершенно поглощен своей миссией. В его обязанности, по установленным правилам, входило сопровождение нашей новой испанской невестки по проходу огромного собора навстречу мужу, ожидавшему ее у алтаря для торжественной мессы. Пока не состоялась эта церемония и не завершилась месса, венчание не было закончено и празднества – три дня пиров, танцев, турниров – не могли начаться.
Принцесса выглядела сегодня и серьезной, и восторженной. Мои надежды, что я смогу стать ей второй матерью, заметно угасли после
Трансепт – поперечный неф (корабль) в крестообразных по плану храмах, пересекающий основной (продольный) неф под прямым углом.