Метро 2033. Грань человечности. Юрий Уленгов
в глаза.
Во-первых – рост. Боец был одного роста с Захаром, а это значило, что два метра в нем точно есть. Во-вторых – обмундирование. В отличие от обычного зимнего «хэбэ», в которое были одеты все умерщвленные Захаром солдаты, на нем красовался превосходный зимний камуфляж, идеально подогнанный по фигуре. Захар такого не застал, но, кажется, именно его называют заграничным словечком «адаптивный». Бело-серых тонов разгрузочный жилет, почти сливающийся с курткой, ботинки с высокими берцами такой же расцветки. На голове, вместо привычной «ушанки» – камуфлированная шапочка. Лесник был готов поспорить, что, случись необходимость, странный боец одним движением превратит ее в маску с прорезями для глаз. Но не это главное. Главным же отличием от всех бойцов, виденных Захаром в округе ранее, было то, что этот оказался вооружен. Да-да! Как бы ни парадоксально это звучало, ни у одного из солдат, «делившихся» с бывшим хирургом своим имуществом, не обнаруживалось оружия! Даже ножа! Захар много размышлял в свое время над этим фактом, но так ни к чему и не пришел, приняв это как данность. У этого же через плечо висел автомат, и не допотопное «весло», а что-то из более поздних моделей. И это делало солдата в разы опаснее. Именно поэтому он умер первым.
Захар, стараясь даже не дышать, просунул ствол ТОЗа меж заснеженных ветвей и в тот момент, когда боец открыл рот, собираясь что-то сказать своему подчиненному (именно подчиненному, в этом Захар не сомневался ни секунды), лесник нажал на спусковой крючок.
В царившей тишине звук выстрела прозвучал, подобно грому. Заряд дроби, выпущенный с расстояния в пару метров, практически начисто снес бойцу голову. Фонтан темной крови из разорванных артерий взметнулся вверх, заливая все вокруг. Второй солдат, лицо которого вмиг покрыли алые капли, только беззвучно раскрыл рот. Не давая ему времени на отчаянный вопль, который уже готова была исторгнуть глотка перепуганного рядового, вторым выстрелом Захар разворотил ему грудь. Кинетический импульс, приданный бедолаге зарядом дроби, швырнул его в яму.
На все про все ушла пара секунд. С треском проломившись сквозь ветки, Захар выскочил из своего убежища и успел схватить начавшее клониться тело странного бойца за буксировочную петлю на разгрузке. Ему совсем не улыбалось лезть за трофеями в яму. Схватил – и замер. Потому что бойцов было не двое. Их оказалось трое, и этот третий сейчас перепуганными глазами глядел на Захара, высунувшись из кустов. Такой же рядовой, как тот, который в агонии дрыгал ногами на дне ямы. Круглые, вытаращенные глаза, без малейшего проблеска мысли, замызганная «хэбуха» и длинная нить тягучей слюны, прилипшая к подбородку. Видимо, узрев на дне ямы своих сослуживцев в столь непотребном виде, солдатик решил как можно скорее избавиться от содержимого своего желудка. А так как воспитание не позволяло ему блевать в присутствии старшего по званию, он нырнул в кусты, что, в конечном итоге, и спасло ему жизнь. Теперь же он пялил на Захара испуганные буркала и, отходя от шока, понемногу пятился.