Лунные хроники. Белоснежка. Марисса Мейер
охраняет. Но сегодня Зима вытащила его на прогулку к сектору АР-2, купол которого прилегал к центральному. Там, среди жилых кварталов, находились элитные магазины, закрытые в этот ранний час. На пустынных улицах царили тишина и покой. Не перед кем было заботиться о приличиях.
– И… как ты сказала? Все это ты вышила в подарок?
– Да, для продавцов, клерков, домашней прислуги. – Ее глаза блестели. – Неприметных работяг Артемизии.
Зима говорила о низшем сословии. О людях, которые убирали мусор, готовили пищу и удовлетворяли прочие нужды и потребности аристократии. И все же их участь была более завидной, чем у жителей внешних секторов. Они хотя бы не голодали. Плохо было лишь то, что им приходилось жить в Артемизии, в центре одурманивания мозгов и политических игр. С хорошим слугой здесь обращались как с домашним питомцем – холили и баловали, пока он был нужен. Били и гнали прочь, когда нужда в нем отпадала. Ясин всегда думал, что будь у него выбор, он предпочел бы попытать удачу где-нибудь в шахте или на заводе.
– Ты часто здесь бываешь? – спросил он.
– Не так часто, как хотелось бы. У одной помощницы модистки есть ребенок, и я хотела сделать что-нибудь для нее. Как ты думаешь, ей понравится?
– Вряд ли у этого ребенка было что-то лучше.
Зима подпрыгнула от радости.
– Знаешь, моя мать была отличной швеей. Ее вещи были очень популярны в магазинах одежды, а потом… Как-то она вышила мне детское одеяло. Левана хотела его выбросить, но папа спрятал подальше. Это одна из тех вещей, которыми я особенно дорожу.
Ее ресницы затрепетали, губы Ясина дрогнули.
– Я знал, что она была швеей, – сказал он. – Но как получилось, что я никогда не видел это твое особое одеяло?
– Я не рассказывала тебе, потому что стеснялась.
Он засмеялся, но замолчал, увидев, что Зима не шутит.
– Правда?
Зима пожала плечами и улыбнулась:
– Это глупо, правда? Так любить детское одеяло… – Она глубоко вздохнула. – Но оно еще и… Его зовут так же, как меня. Мама вышила на нем зимний пейзаж Земли, со снегом, и голыми деревьями, и парой маленьких красных варежек. Варежки – это как перчатки, только все пальцы вместе, кроме одного.
Ясин покачал головой:
– Стеснялась показывать! Это самое глупое, что я слышал.
– Что ж, я покажу тебе, если хочешь.
– Конечно, хочу. – Он удивился, как сильно ее слова обидели его. Они делились всем с самого детства. Ему никогда и в голову не приходило, что она может что-то скрывать от него, особенно такое важное, как подарок умершей матери. Но тут он кое-что вспомнил и повеселел.
– Я говорил тебе, что видел снег, когда был на Земле?
Зима посмотрела на него, широко раскрыв глаза.
– Мы прятали звездолет в Сибири, в тайге.
– Настоящий снег?!
Она смотрела так, будто вот-вот вцепится в него, если он не будет рассказывать дальше. Усмехнувшись, Ясин сунул пальцы за пояс и сделал вид, что собирается повернуться к ней спиной.
– Ну да. Собственно, это все, что я могу сказать.
Зима