Солнце цвета льда. Дмитрий Казаков
дальше от Муспелльхейма и от Асгарда, чем у нас, а все тепло оттуда.
Болтун скорчил недовольную рожу, и отправился помогать рубщикам – помахав топором, точно согреешься.
В лесу дело шло не особенно шустро – древесина у черных елей была куда более вязкой, чем у обычных, и топоры вязли в ней, как в смоле. В речной воде скользили темные стремительные силуэты, иногда пробивали водную гладь, высовывали головы, мало похожие на рыбьи.
– Надо бы поймать одну! – загорелся Ингьяльд, и вскоре уселся на берегу с удочкой в руках.
Насадил голову от сушеной рыбины, и вскоре подсек, вытащил на берег нечто извивающееся, чешуйчатое, с короткими лапками. Рядом объявился Арнвид, эрили вдвоем склонились над добычей, принялись размахивать руками, оживленно спорить, а старший даже вытащил нож.
– Этого развлечения им надолго хватит, – заметил Гудрёд.
– До самого утра, – хмыкнул Ивар, – и стражу можно не ставить.
Из леса явились рубщики, злые, словно тролли, но зато согревшиеся, притащили дров. Темная древесина, вопреки опасениям, вспыхнула ярко, жарко, в оранжевом пламени замелькали синеватые искры.
Солнце к этому времени зашло, но не очень глубоко, и над краем земли остались торчать протуберанцы, напоминавшие белесые лохматые щупальца.
– Ну что, Арнвид, вы со своей рыбалкой все одно спать не будете? – спросил Ивар, когда опустошили котелок, и Тормод отправился к реке его мыть. – Может быть, и посторожите заодно?
– Полночи посторожим, – отозвался старый эриль. – А потом замену надо.
Стражу распределили, конунг завернулся в одеяло, и лег неподалеку от костра, поближе к драккару. Заснул быстро, а вот спал плохо – мерещился отдаленный рев, грохот, вздрагивала земля, вынуждая вскидывать голову, прислушиваться, а затем переворачиваться на другой бок.
В один момент открыл глаза, и понял, что замерз.
– Что они, все задрыхли, что ли? – пробурчал Ивар, поднимая голову.
На месте костра виднелось пятно из серого пепла, рядом дремал, едва не уткнувшись мордой в землю, Хакон с Бугров. Громко сопел Арнвид, храпел еще кто-то, низко висело солнце – шар тусклого белого огня, над холодной прозрачной рекой плыл туман.
А из него торчал утес, которого вчера не было.
С трудом ворочая оледеневшими конечностями, Ивар вскочил, выдернул из ножен меч. Утес качнулся, наклонился вперед, очертания его стали более четкими – огромная, как пивной валун, голова, могучий торс, скрещенные ноги в сапогах, на каждый пошло кожи с целого быка.
В бородке и волосах блестел иней, глаза были пронзительно-голубыми, кожа на лице посверкивала морозными искорками.
– Не суетись, – сказал великан негромко, и от его холодного дыхания волосы на голове Ивара зашевелились. – Если бы я хотел, я перебил бы вас сонными. И не вини своих воинов – наведенную мной дремоту не в силах отвести ни один чародей Срединного