Во имя Зоны. Лев Жаков
Цыган резко обернулся:
– Напугал! Чего тебе, док? Я бы еще подрых часиков этак дцать, если на сегодня все. Так что ты поскорей выкладывай, а?
Умник дождался, чтобы Петров в сопровождении Долга и еще двоих сталкеров покинул комнату. Когда они с Цыганом остались одни, он заговорил быстрым шепотом:
– Цыган, я очень на вас рассчитываю. Я уверен, что Протасов предвидит наше нападение и постарается опередить нас. Нам нужны ваши датчики. Я дам вам людей, чтобы следить за камерами круглосуточно. Будьте начеку!
– Да у вас паранойя, – улыбнулся Цыган. – Ваш Протасов не бог и не бабка Ванда.
– Будьте начеку, – настойчиво повторил лидер «Свободы».
Глава 3
Цыган любовно огладил чемодан, сдул пыль, рукавом потер пятно тины, оставшееся после прохождения болота.
– Чё будем делать, братан? – спросил развалившийся на стуле в углу Падла. Бандит предпочитал держаться в тени, вот и теперь сел там, куда не доставал свет лампочки.
Цыгана поселили в так называемый оперативный отдел, чтобы всегда оставался при деле. Это была комнатка в подвале штаба, почти напротив комнаты для совещаний. Пол, стены, потолок – все бетонное. Два стола со старыми мониторами, под столами системные блоки и картонная коробка с комплектующими, проводами, платами – все покрытое пылью. На стене у двери черная коробка телефона. С другой стороны – стеллаж с папками и бумагами, там же свернутый рулоном матрас.
– Не лезь, – отозвался Цыган. Снял с шеи цепочку и маленьким ключом отомкнул замки. Затем еще раз огладил чемодан, провел ладонью по бокам, пальцем по бороздкам на металле – и только тогда осторожно поднял крышку. – Кара минжа, – пробормотал он, разглядывая содержимое.
– Чё? – Падла привстал, пытаясь с другого конца комнаты заглянуть ему через плечо. – Чё сказал-то?
Цыган не знал, смеяться ему или плакать, проклинать или благодарить Рваного.
Амбал пошевелился. Они с Долгом сидели на табуретах по сторонам от двери. Оба в полной амуниции, готовые к выходу. Это значило, что на Долге была его шинель и «лифчик» (самошив на три рожка и четыре гранаты, сделанный из подсумка и плащ-палатки), а свободовец поверх черной майки надел «разгрузку», карманы которой были битком набиты, на плечах висело по гранате. На коленях у обоих лежали «калаши».
– Там все в порядке, я с ним как с ребенком, – сказал амбал немного нервно. Все-таки это он тащил чемодан всю дорогу. – Я за свободную любовь, так что ребенка не обижу, вы знаете. Скажи ему, Долг!
– Меня интересует одно – сможем ли мы выполнить задание, – сдержанно отозвался тот.
Цыган хмыкнул, откинул крышку лежащего на столе металлического чемодана и отошел. Падла поднялся и сделал шаг вперед, Рваный вытянул шею. Долг казался безучастным, но и он смотрел внимательно.
Внутри чемодан был отделан черным бархатом – Цыган любил шик, что говорить. На дне углубления и на крышке приторочены ремешки крепления. Кое-что, конечно, сохранилось на своих местах.