Сезам, закройся!. Ольга Хмельницкая
потом?
– Потом, – сказал мужчина, слегка наклонившись через стол, – началось самое интересное. Через пару дней профессор, его, кстати, зовут Валентин Эмильевич, вызвал меня и сказал, что он согласен помочь вернуть моему члену первоначальный вид, но только в том случае, если я обязуюсь пахать на него в поте лица и никому не говорить о том, над чем я работаю.
– То есть он получил раба.
– Да.
– А сроки?
– Он пообещал выдать мне противоядие через пять лет. Но, думаю, врал.
– Ты не стал ждать?
– Да. Я сбежал, открыл свой бизнес, разбогател и теперь хочу его убить. Надеюсь, ты мне в этом поможешь.
– А если просто припереть его к стенке и потребовать антидот?
– Как? Он не покидает стен института. К тому же НИИ так и кишит несчастными уродами, готовыми защищать Утюгова ценой собственной жизни, так как он – их единственная надежда на возвращение нормального облика.
– А что, профессор не только на тебе ставил эксперименты?
– Нет. Главный бухгалтер НИИ Зинаида Валериевна Дрыгайло – женщина без зубов, она носит вставную челюсть на присосках. Утюгов регулярно обещал ей выдать зелье, от которого у нее вырастут новые зубы, но на моей памяти она этого так и не дождалась. А ведь это чуть ли не самый легкий случай. Например, заместитель директора по административно-хозяйственной деятельности Виктор Коршунов имеет жабры и каждые два часа вынужден ложиться в ванну с водой, чтобы они не пересыхали.
– Жуть какая, – поморщилась Лиза. – Как-то даже и не верится, что такое возможно в наше время и всего в нескольких десятках километров от столицы.
– Там почти все такие, – пояснил Богдан. – Почти все на крючке. Поэтому никто и не уходит – каждого нового сотрудника профессор поит чаем, кофе или вином со снадобьем, вариантов коего у него масса, и после этого человек, заполучивший проблемы с внешностью, начинает яростно работать на Утюгова, надеясь вернуть себе с его помощью нормальный облик. Сбежать можно, но тогда несчастный на всю жизнь наверняка останется инвалидом.
– А профессор правда может дать противоядие? – засомневалась Лиза.
– Конечно. То есть я думаю, что может.
– И что, больше никто в НИИ не владеет технологией производства таких препаратов? Утюгов – монополист?
– Возможно, кто-то и владеет. Но дружбы в коллективе нет, все скованы страхом, все друг от друга шарахаются, каждый оказывается один на один со своей проблемой, в состоянии глубокого стресса, и никто не стремится никому помогать. Поэтому я не знаю, умеет ли еще кто-то производить такие снадобья. Думаю, что нет – все нити находятся в руках Утюгова. После смерти бывшего директора к нему перешла вся полнота власти и кураторство над всеми научными разработками института.
Лиза задумалась.
– И ты предлагаешь мне поехать в НИИ, убить профессора и тем самым лишить всех его несчастных жертв надежды? Боюсь, часть сотрудников института покончит после этого с собой.
– Такие ЧП, к слову, в НИИ не редкость, –