Шпион в костюме Евы. Ольга Хмельницкая
мне что скажете? – вклинилась Люда.
Псевдоцыганка раскинула карты.
– А тебя посадят, – сказала она. – В тюрьму. За убийство рыбы большим округлым предметом.
– Тыквой?
– Зря смеешься, – насупилась Ира. – Может, тыквой, а может, и чайником.
– Извини, – улыбнулась Люда, – кстати, моя фамилия – Чайникова. И, к счастью, за убийство рыб у нас пока не сажают.
– Но ее хотя бы выпустят из тюрьмы? – жалобно спросила Диана. Она, в отличие от подруги, чуть не плакала.
– Нет, – ответила Ира. – Ее расстреляют и реабилитируют посмертно.
Тут Люда не выдержала и громко захохотала.
Престарелый профессор Селедкин, заведующий кафедрой ядерной физики, сидел в своем кабинете и думал над важной научной проблемой. К его большому сожалению, важные научные проблемы появлялись быстрее, чем он успевал их обдумывать. Иван Иванович почесал бороду, потом откинулся на стуле и закрыл глаза. Так ему соображалось значительно лучше. В дверь постучали. Зашла доцент Кондрашкина, одетая в длинную юбку в испанском стиле и лаковые сапоги на высоких каблуках. Ее губы были накрашены ярко-розовой помадой и казались пластмассовыми.
– Иван Иванович, – начала она елейным голоском.
– Вероника Гавриловна, оставьте меня, пожалуйста, в одиночестве, – тихо, но твердо сказал старик, вращая стоящий на столе глобус.
– Планы бы учебные подписать, – сунулась было Кондрашкина, но Селедкин нетерпеливо взмахнул рукой.
– У меня есть заместитель, он подпишет, – сказал Иван Иванович. – А с вами, Вероника Гавриловна, мы поговорим попозже, – добавил он.
– Хорошо, – пожала плечами доцент Кондрашкина и вышла из кабинета, стуча высокими каблуками лаковых сапог.
Через минуту в дверь к профессору снова постучали. На этот раз это был третьекурсник Сигизмундов.
– Иван Иванович, поставьте мне тройку! – завыл он.
– Миленький мой, – заулыбался Селедкин, – я бы рад. Но вы на тройку не знаете. Только двойка, двойка и еще раз двойка. Ну, или могу единицу поставить. Вы бы шли, Сигизмундов, учили предмет, а не под дверью у меня сидели.
Обескураженный Сигизмундов вышел из кабинета, повесив голову.
Через секунду в дверь опять постучались. Это был аспирант Чен.
– О, юное дарование! – обрадовался профессор. – С чем пожаловали? Вам уже удалось построить модель потока ядерного пучка в синхрофазотроне?
– Почти, – замялся Ли Минь. – Я уже рассчитал основные параметры, но меня смущает постоянная Планка. Она какая-то слишком маленькая. Думаю, что планка в реальном эксперименте должна быть повыше.
Профессор засмеялся. Чен почувствовал, что сморозил какую-то глупость, и замолчал.
– Я тоже в молодости любил эту шутку про планку, – улыбнулся профессор. – Мне нравятся молодые люди с чувством юмора.
Ли Минь скромно потупился.
– Иван Иванович, – сказал он, – можно мне сменить тему диссертации?
Селедкин почесал бороду.
– А чем вас не устраивает