Трибунал для Иисуса. Особое мнение российского судьи. Вячеслав Звягинцев
конкретных дел. Были среди них и нормы чрезвычайного характера.
Период становления чрезвычайного закона, учитывая дефицит доказательственной базы (противоречивость и отрывочность исторических свидетельств и др.), можно наметить лишь приблизительно – от середины II века до н.э. до первой половины I века н. э. В эти годы были сформулированы и возведены в ранг Устного закона не только основные постулаты, присущие чрезвычайному праву, но и конкретизированы правовые нормы и процедуры, определявшие порядок их применения. Косвенное подтверждение тому, что, практический правовой каркас был действительно сооружен в это время, можно найти в Энциклопедии иудаизма. Там сказано, что более строгие правовые «установления, относящиеся к идолопоклонству», были, вероятно, приняты в эпоху Хасмонеев (142—37 гг. до н. э.)58. А завершение создания этого каркаса (ограды вокруг Торы) следует, вероятно, отнести ко времени, когда в Иудее стало доминировать шаммаитское направление в фарисействе. Так его называют по имени руководителя этого направления (школы) Шаммая (Шамая)59. Известный еврейский историк Г. Грец не без оснований полагал, что «вследствие чрезмерного рвения шаммаитов… иудаизм получил совершенно иной, мрачный характер»60.
Далее следует обратить внимание на то, что Закон и практика его применения – это разные вещи. Разработка новых законов (в рамках Устной торы) обосновывалась народным благом, необходимостью сочетать правосудие со справедливостью. Однако в практической деятельности это получалось не всегда. Расширение диапазона судейского усмотрения объективно вело к сужению установленных древнееврейским правом процессуальных гарантий правосудия, призванных исключить судебные ошибки.
Законоучители утверждали, что иногда «юридическая норма, сама по себе хорошая и правильная, влечет за собой несправедливость по отношению к отдельным лицам в силу особых обстоятельств». Поэтому суд в этом случае должен судить «не по букве закона». Крупнейший специалист в области древнееврейского права М. Элон61 проиллюстрировал действие этого принципа на следующем примере: «суду ясно, что перед ним убийца, но показания свидетелей путаны и сбивчивы, суд при формальном подходе обязан оправдать его. Но тогда будет… нанесен ущерб всему населению».
Как же быть в этом случае? Ответ однозначен: судить! Причем, даже в отсутствие надлежащих и достаточных доказательств вины. А как же процессуальные гарантии правосудия? Ведь в случае недобросовестности или предвзятости судей такое допущение превращалось в инструмент судебного произвола, позволявший узаконить беззаконие. Как раз это и произошло при рассмотрении дела Иисуса.
Иудея переживала тогда очень тяжелые времена. Сохранилось несколько источников, которые дают основание утверждать, что время земной жизни Иисуса – это период духовной деградации и нравственного упадка иудейской
Энциклопедия иудаизма «Меир Натив»/Сост. Ш.-З. Ариэль. Иерусалим: Амана. Массада. 1983 (на сайте – http://www.threeda.ru/entsciklopediya/entsciklopediya-iudaizma/revniteli-ili-zeloty-kanaim.html).
Шаммай (вторая половина 1 в. до н. э. – начало 1 в. н. э.) – законоучитель, основавший собственную школу толкования Торы. В исторических источниках – постоянный оппонент основателя другой школы Гиллеля.
Грец Г. История еврейского народа. Т. IV. С. 197.
Менахем Элон – автор 4-х томного исследования «Еврейское право. История, источники, принципы». Сокращенный вариант на русском языке – Еврейское право. СПб.: Юридический центр Пресс. 2002.