Рыжий. Роман Маршалко
не рискнули больше выходить из жилища.
Поэтому они решили, как и обычно, порезвиться в подвале. Пусть это и было более скучно, чем на улице, зато наверняка безопаснее.
За играми котята не заметили, как погода полностью улучшилась. Снег перестал идти сплошным валом, а ветер во дворе дома полностью стих. И можно было услышать хруст ковра из свежего снега, по которому шёл случайный прохожий.
В сопровождении столь умиротворяющей погоды домой вернулась кошка-мать. К огорчению всего семейства она не только не смогла принести кролика – ей вообще не удалось добраться до склада, так как на неё напали местные собаки. Кошка, конечно, смогла удрать из опасного места, но возвращаться к рынку она побоялась, поэтому ей пришлось вернуться ни с чем.
Зато теперь можно было вновь вывести котят на улицу. Правда, провести их по городу кошка опасалась, потому что ей не хватило сил, чтобы защитить себя, а котят она тем более не сможет спасти. Зато они здорово проведут время, играя во дворе. И не теряя не минуты, кошка вновь выскочила наружу, но теперь в сопровождении детёнышей.
Протиснувшись через отдушину, кошка отпрянула назад от неожиданности, упершись спиной в стену. В метрах пятидесяти от их убежища сидела девочка лет двенадцати, с рыжими от природы волосами, чем она сильно напоминала кошке её же детей. Эта девочка частенько тут находится и наблюдает за семейством, но сидит обычно гораздо дальше, на детской площадке. Эта девочка относится к категории людей «добрых». У кошки не было другой классификации, кроме «врагов» и «друзей». Но хотя эта девочка не сделала им ничего плохого, повода доверять ей у кошки не было. Поэтому она быстро вытащила неуклюже карабкающихся через отдушину котят наружу и поспешила скрыться из виду.
Через несколько минут девочка поднялась на ноги и куда-то ушла. Теперь двор был пуст, и кошка больше не боялась за безопасность котят. Она улеглась возле входа в жилище и стала наблюдать за игрой своих детей.
Они устроили игру в снежки. То и дело они по-дружески толкались, стараясь спихнуть друг друга в сугроб. А когда вновь пошёл слабый, но густой снежок, они с упоением пытались поймать ртом хлопья снега. Причём так делали все сразу, и всем троим было от этого очень весело. Каждому хоть раз на нос садилась большая снежинка. Тогда котята пытались стряхнуть её или слизнуть с носа, потому что она щекотала нос. Кошка по-доброму посмеивалась над ними в такие минуты. Она вспоминала, как сама в первый раз увидела снег, и так же пыталась его проглотить, или замереть и внимательно следить за медленно опускающейся снежинкой, а потом удивляться, как же она так неторопливо, но очень точно уселась на нос.
Вскоре кошке надоело сидеть, как чучело самой себя, и она тоже улеглась в тёплый сугроб. В снегу было хорошо и тихо, и кошка даже позволила себе прикрыть глаза и чуть задремать. Котята, увидев, что мать спит и, сообразив, что она просыпаться не желает, начали играться. То хвост ей потеребят, то на спину заберутся, то по ушам лапками постучат.