Гэсэр. Народное творчество (Фольклор)
гнедого
С тридцатисаженным хребтом,—
Поскакала знакомым путем.
Прозорливым умом обладая,
Догадался Нюсата скоро,
Что спешит из далекого края
Конь гнедой, с быстротой облета:
Расстоянье в три кругозора,—
И помчался навстречу царевне.
Там, где путь пролегает древний,
На дороге владык малолюдной,
На дороге народа простого
Он коня увидел гнедого,
Повстречался с красавицей чудной,
Он учтивую речь произнес,
Он ей вежливо задал вопрос:
«Вы какого племени-роду?
Из какой реки пьете воду?
Как зовут вашу добрую мать?
Как отца почтенного звать?
Кто ваш хан? Где ваше жилье?
Назовите мне имя свое!»
Соплячку удивилась царевна,
Но сказала спокойно, безгневно:
«Я из дальних приехала стран.
Мой отец – Турущхэй-Баян.
Я царевна Тумэн-Жаргалан.
Там, где сходится север с закатом.
Во дворце родилась я богатом…
Из каких вы едете мест?
Для какого скачете дела?»
Вновь красавица поглядела,—
Никого не видно окрест,
Лишь наглец поперек пути —
Не проехать и не пройти!
И сказала, дрожью объята:
«Мне поручено вам привезти
Серебро и червонное злато».
Так, напугана тем Соплячком,
Две сумы, набитых битком,
Отдала ему ханская дочь,
Чтоб Сопливец убрался прочь!
На коня навьючил Нюсата
Серебро и червонное злато:
«Милой матушке дар я доставлю
И направлю обратно коня.
Здесь, красавица, жди ты меня».
Поскакал домой мальчуган,
А царевна Тумэн-Жаргалан
У родных обрела приют,
И снедала ее досада…
Возвратился назад Нюсата,
А слова его жалят и жгут:
«Если женщина нравом беззлобна,
То в дому ее дети шумят.
Если женщина суке подобна,
То она производит щенят.
Удивительны в мире дела:
Дочка хана щенка родила!
Род – высокий, а нрав-то – сучий:
Нехороший, неслыханный случай!»
И Тумэн-Жаргалан, чья краса
Озарить могла небеса,
От позора-стыда запылала,
Потеряла власть над собой
И упала к ногам зубоскала,
Обратилась к нему с мольбой:
«Всех людей, чьи чисты сердца,
Превзойдите делами благими!
Вы мое не позорьте имя!
Как дойдет до хана-отца
Эта злобная черная весть,
Молодой головы мне не снесть!»
Так в смятенье, в тревоге душевной,
Умоляла его царевна,
У Сопливца валялась в ногах,
Обливая слезами прах.
Крепко сердце Нюсаты забилось,
Докрасна оно раскалилось,
Излучая сияющий свет.
Он сказал царевне в ответ:
«Разве я тебя опозорю?
Твоему