Отнять всё. Джейн Лителл
сможем отправиться в давно задуманное путешествие в Лиссабон, к моим родителям, и там я покажу ему свои заветные места.
Домой я пришла раньше Маркуса, и, услышав звук ключа, бросилась в прихожую. Мне не терпелось рассказать новости.
– Филип согласился! Дело пошло!
– Отлично!
Я ждала, что муж меня обнимет, но он не двинулся с места, и тогда я сама его обняла и предложила:
– Хочешь вина? Отметим…
– Не стоит, мне нужно поработать.
– Ну ладно, а я выпью.
Я пошла на кухню и, не переставая говорить, налила себе вина.
– Он согласился отработать только самые важные объекты. Пришлось пообещать, что для некоторых будем пользоваться архивными материалами, и выходит – победа не полная. Впрочем, когда приступим, кто знает…
– Ты разработала отличную концепцию.
– Спасибо. Я сама вздохнула с облегчением. – Я уже боялась, что иссякла. – Скоро начнем работу с португальскими объектами. У нас будет неделя в Лиссабоне! Такая радость…
Он положил руки мне на плечи, заглянул в лицо.
– Я не смогу поехать.
– Почему?
– Ты знаешь, почему. У меня куча работы с даремским проектом.
– Так это же всего пять дней! Покажу тебе мои любимые места. Пожалуйста, поехали!
– Не могу, Кэти. У меня ни минуты не будет. Ты отлично проведешь время, а родители посидят с Билли.
– Они хотят и с тобой получше познакомиться.
– Извини, придется подождать. Мне предстоит два месяца без передышки работать над проектом.
Маркус был прав. В конце концов, у меня своя карьера, а у него – своя. И все же я заплакала – словно ребенок, которого лишили вожделенного удовольствия. И не могла успокоиться. Стояла перед ним, а по щекам у меня текли слезы; я чувствовала себя дурой, понимая, что мой плач его только отталкивает.
– Это глупо, Кэти. Ты перетрудилась и устала. Тебе полезно будет съездить. Я бы тоже поехал, но не могу. А теперь мне пора садиться за чертежи.
Он пошел к себе, а я долго сидела на кухне и плакала. Потянувшись за салфеткой, я от волнения опрокинула хорошенький зеленый глазированный кувшинчик, который подарила мне на новоселье тетя Дженни.
Плакала я не только потому, что Маркус отказался ехать в Лиссабон, а потому, что было вообще жалко себя… Слишком много за короткий срок произошло событий: окончательный разрыв с Эдди, знакомство с Маркусом, беременность – и рождение моего дорогого мальчика. Конечно, я устала, однако куда больше меня ранило равнодушие Маркуса. Я любила его, мне хотелось, чтобы он был ко мне внимательнее – как во время моей беременности. Ведь связывали же нас какие-то чувства, и они не могли пройти бесследно.
Про мою идею с путеводителем только и сказал: «Отличная концепция!» Не захотел ни обнять меня, ни отпраздновать. Эдди повел бы себя иначе. Сгреб бы меня в объятия, потащил бы в паб отметить успех. И мы оба напились бы… хорошего тоже мало.
Я вдруг вспомнила, как пришла однажды с работы в нашу с ним квартиру,