Царьградская пленница. Александр Волков
переднике – как видно, грузчик.
– Слышь, дедушка, ты вон к тому поди. – Он показал рукой. – Это Ефрем, новгородец. Он тут добрее всех.
Сердечно поблагодарив за совет, старик побрел к Ефрему. Это был человек средних лет, в нарядном зеленом кафтане, проворный, с небольшой русой бородкой, с живыми черными глазами. Он сразу откликнулся на зов Малыги.
– Чего тебе, старинушка? Послушать тебя просишь? Давай, давай, говори!
Эти ласковые слова так растрогали Ондрея, что он разрыдался и припал к ногам новгородца.
Удивленный Ефрем поднял старика, начал уговаривать, утешать. Но не скоро Малыга пришел в себя и смог рассказать о печальной участи своей и Ольги.
– Из Черторыя, говоришь, старче? – задумчиво промолвил купец. – Знаю я, как же, знаю Черторый. Едучи сюда, у черторыйских рыбаков осетров покупал. Жалею я о вашем горе. Чем бы тебе помочь? Хочешь, ногаты две тебе дам?
– Спаси тебя бог, добрый человек, в ногатах мы не нуждаемся. Письмо бы ты от нас свез черторыйскому рыбаку Стоюну, коли жив он. А коли помер от раны тяжкой, детям его передашь – Зоре со Светланкой.
Купец охотно согласился выполнить поручение и даже сам пришел в дом Андрокла. Вместе с письмом Ольга дала ему свой платок для дочки Светланы.
Еще ранее от своих компаньонов Ефрем узнал, что самая высокая цена рабыни в Царьграде не превышает десяти номисм, или, на русские деньги, пяти гривен серебра. Сведущие люди также растолковали ему, что по византийским законам раб имеет право на выкуп, если хозяину возмещается уплаченная им сумма.
«Это еще не так худо, – думал купец. – Рыбак, коли живой, как-никак сколотит казну и жену освободит…»
Тронутый судьбой печальной полонянки, Ефрем обещал передать письмо. Он сердечно распрощался с Ольгой и Ондреем Малыгой. Киевлянка смотрела на него такими тоскливыми глазами, что купец не выдержал и невольно сказал:
– Не круши свое сердце, сестрица, а лучше жди вестей от своих.
Ольга так и загорелась. Мысль о возможности получить ответ с родины не приходила ей в голову.
– Да как же это? Да мыслимо ли такое?! – воскликнула она.
– Али в Киеве грамотеев не стало? – спокойно возразил Ефрем. – Я же вам на тот год и привезу письмо, коли жив буду, – добавил он из предосторожности.
И Ольга стала ждать известий из далекого Киева.
Часть вторая
В стольном Киеве
Глава первая
Зоря и Неждан учатся грамоте
Жизнь Зори круто переменилась с тех пор, как он спас Неждана. Всю неделю парень усердно трудился, помогал отцу ловить рыбу, выполнял домашнюю работу для Светланы, которую горячо и нежно любил.
Но, когда наступало воскресенье, Зори не видно было в Черторые с утра и до вечера. Сначала дом оружейника, где к юноше привыкли как к родному, а потом веселые скитания по Киеву.
Приятели бродили по улицам и площадям, глазели на боярские и великокняжеские хоромы, слушали, как заунывно пели былины странствующие гусляры, заглядывали на многочисленные