Три дня из жизни работника среднего бизнеса. Ежи Довнар
зоны, когда услышал у себя за спиной звук автомобильного сигнала. Очень часто машина с едущим на работу директором останавливалась, когда встречался по пути кто-либо из сотрудников, и подбирала его. Так было и на этот раз.
– Общее здравствуйте всем, а Викторычу персонально – произнес Георгич, садясь на заднее сиденье.
Викторыч – директор, ему сорок восемь лет и обращаться друг к другу по-отчеству, в такой чисто российской манере, предложил он же еще на заре становления фирмы, когда у ее истоков – а это было два года тому назад, в 1988 году – стояли трое: сам Викторыч, Георгич и Андреич, с которым знакомство еще впереди. Во-первых, такое обращение выражает почтительность, во-вторых, подчеркивает дружбу – в служебном ее понимании – тех, кто начинал дело и, в-третьих, просто удобно в работе.
– Георгич, ты помнишь, сегодня ответственный день, вы едете с Андреичем на «Невский»?
– Конечно, прямо сейчас звоню Татьяне Николаевне, она должна быть на месте, как договорено, и если там все в порядке с вывозом и с охраной, – садимся в машину и вперед. Кстати, деньги ты взял?
– Да, семь тысяч, как ты сказал.
Деньги хранились у Викторыча дома и когда нужна была сумма покрупнее на текущие закупки, он их с собой привозил, более мелкие деньги хранились у секретарши, которая выполняла функции кассира. Вообще, если бы можно было держать все деньги у себя, он бы их держал, ибо обладал поистине патологической жадностью, уровень которой во много раз превосходил бережливость и разумную достаточность. А еще он обладал талантом организатора и стратега на нашем, среднем, уровне предпринимательства, великолепно выстраивая тактику действий в каждом конкретном случае. Интуитивно чувствовал, что из себя представляет тот или иной человек и, в общем-то, собрал дееспособную, хотя может быть не до конца профессиональную команду. Был немногословен, угрюм и лучшим своим другом, советчиком и сотрудником считал компьютер, за которым мог просиживать сутками. Знал его досконально, мог работать в разных программах и обладал, возможно, именно поэтому феноменальной памятью. А еще Викторыч был патологическим алкоголиком если, вообще, алкоголики бывают не патологические, и в нем, как в кривом зеркале, отражалась чисто российская взаимосвязь таланта с водкой. Причем, в данном случае эта связь, опровергая все научные и медицинские утверждения, была какой-то особенной: чем больше и дольше он пил, тем более светлые и едва ли не гениальные идеи приходили ему в голову. Вначале всем казалось, что это бред какой-то, но со временем стали убеждаться, что идеи эти, действительно, были здравыми. Правда, логика этих идей была какой-то иной поначалу, кажущейся сотрудникам антилогикой, но время показывало, что была это, по всей видимости, какая-то сверхлогика, постижимая только Викторычем и его компьютером. И как показывал результат, внедрение этих идей всегда давало положительный результат. Ошибки были только тогда, когда целесообразность идеи сталкивалась с его жадностью и вот тут побеждала последняя.
Выходцем Викторыч был из военно-инженерной среды, которая в советские годы давала и хорошее, фундаментальное