В небе только девушки! И…я. Комбат Найтов
имею повреждения. – В заднем виде вижу черный дым в месте, где находилась установка. «Добавок» нет. Пытаюсь выровняться. Очень тяжело ходит ручка. Машину трясет. Голос «Полкаша»:
– Олежек, ты как?
– Еще в воздухе.
– Двигуны?
– Один сдох, второй тянет.
– Давай домой!
Блин, тут же через горы переваливать надо. А ручку трясет, как в лихорадке. Площадок нет. Надо прыгать. Тут замечаю, что горит красная лампа неисправности катапульты. Приехали! В воздухе решение требуется принимать быстро. Посадка возможна только на юге, там противник, севернее можно только приводниться в Цхинвальском море, а там, как кривая вынесет. Удобнее всего в сторону Ананури, там, где крепость, но это грузинское село, и там противник. Значит, выбора нет, в северо-восточный залив, туда идут наши войска. Над самым Цхинвалом поймал еще одну ракету, ударили тоже слева, пошел на снижение. Внимательно слежу за скоростью, самолет трясет, но управление работает, только очень тяжело двигать ручкой. Высота 50, выравниваюсь и продолжаю сбрасывать скорость. Места маловато! Касание, убираю закрылок и скольжу по поверхности, рули полностью вверх, лишь бы носом не зарыться. Быстро приближается берег. Скорость падает плохо, скольжу на фюзеляже, как на водных лыжах. Выпускаю тормозной. Удар.
Глава 1
8 декабря сорок первого и некоторые особенности женской авиации
Меня кто-то поворачивает со спины на живот и что-то колет мне в задницу. Слегка помассировали ее и перевернули меня в прежнее положение. Сквозь неплотно прикрытые глаза вижу женский силуэт в белом халате. Странно, у нас давно все в салатных ходят по госпиталю. Вторая странность: каблуков нет и бахил. Медсестра повернулась и ушла, а я попытался приподнять голову и открыть глаза. С открыванием глаз получилось не очень: они заплыли. Решил ощупать их и вдруг заметил, что у меня тонкие пальцы и что- то вроде маникюра на достаточно длинных ногтях. Внимательно уставился на руку. Рука – точно не моя! У меня на костяшках отличные мозоли, все- таки тридцать пять лет карате занимаюсь, черный пояс. А тут… Опустил руку на грудь и обнаружил, что, помимо всех прочих удовольствий, у меня еще и где-то второй-третий номер груди. Кажется, приехали! Похоже, что удар об камень не только сломал меня, но и мозги мне хорошенько поправил! Ощупываю себя дальше, обнаружил, что точно – лежу в женском теле, хуже того – в девичьем. От мужского только стрижка короткая осталась, да и то длинновата сверху. В жизни бы так не постригся! Еще что поразило: это армейские семейные трусы и ночнушка, сшитая из плотной хлопчатобумажной ткани. На ночнушке я увидел клеймо и начал подтаскивать его к себе. Шевелиться больно, отдает в шею и голову. Читаю: 3-е хирургическое отделение Главного военного госпиталя и дата 11.12.1940. Вдруг заговорила круглая тарелка под потолком: «Граждане! Воздушная тревога!» Тут мое слабое сознание не выдержало напряжения, и я вновь вырубился. Через какое время я очухался – не знаю, но проснулся от того, что жрать сильно хочется, и еще появилось