Золотой песок. Полина Дашкова
ним в оба, странный он, пришибленный какой-то.
Вот Ира и глядела. Два дня все было нормально. Давали новенькому много. На него и правда без слез не взглянешь. Идет молча, словно во сне, ладошку свою тоненькую тянет, глазищи синие в пол-лица.
Поезд уже подъезжал к станции „Комсомольская“. Ира к новенькому подобралась поближе, шепнула на ухо, мол, давай, выходим. Вдруг какая-то баба вскочила и заорала во всю глотку:
– Федя! Феденька Егоров! Ты что здесь делаешь! Товарищи, я знаю этого мальчика! Надо милицию вызвать! Его украли! Федя, ты что, не узнаешь меня? Я Марья Даниловна, соседка из тридцать второй квартиры!
Поезд выехал из туннеля. Ира кинулась вон из вагона не оглядываясь. За Борьку-цыгана она не волновалась, он хоть маленький, пять лет всего, но шустрый. Мигом соображает, когда надо линять. А этот новенький – ну что делать? Нашелся он. Повезло пацану. Дурачкам всегда везет.
Глава 7
Черный джип мчался по Пятницкому шоссе на скорости сто пятьдесят. Была глубокая пасмурная ночь. Жиденькие подмосковные перелески казались в темноте дремучим черным лесом. В придорожных деревнях не светилось ни одного окошка.
Джип мчался в сторону Солнечногорска. Плотный слой грязи закрывал номерные знаки, но это не имело значения, так как они все равно были фальшивыми.
В машине сидело трое. Молодые, крепко накачанные, с золотом на запястьях, пальцах, на бычьих толстых шеях. Огни редких встречных машин выхватывали из темноты тяжелые мрачные лица.
Тот, что сидел рядом с водителем, держал в руке радиотелефон.
– Да сделаем мы его, не переживай. Тут вот с деньгами надо решать… а то, что совсем другой выходит расклад… Нет, мы договаривались на тридцать… Не знаю, откуда ты взял эту цифру. За двадцать пять ищи других… Ну, не надо мне заливать. Не мы облажались, а ты неправильную дал информацию. Ты нас подставил. Как? Будто сам не знаешь. Во-первых, у парня реакция отличная, а ты говорил, он полный лопух. Да, за лопуха можно было и двадцать пять. Да мы вообще еще твоих денег в руках не держали. Ну правильно, аванс. А разговор шел о всей сумме сразу. Что нам твоя десятка? Ну, не знаю, может, для тебя и деньги… Нет, прямо сейчас не можем. Заняты мы… А вот это тебя не касается. Не мы упустили, надо было думать с самого начала, кого заказываешь. Ну я что, совсем, что ли? Не могу лопуха от профессионала отличить? У него же реакции боксерские… Значит, в Выхине, говоришь? Так… номер дома… Он точно там, или ты пока не выяснил, не знаешь? Понятно… Ладно, все… Завтра сделаем.
– Он че, в натуре, еще возникает? – вяло бросил водитель, когда его товарищ закончил разговор. – Он че, каз-зел, совсем, что ли?
– Умный, блин, – хмыкнул в ответ товарищ, – думает, купил нас за свою паршивую десятку. Знаешь, че звонил? Вычислил, где может клиент отсиживаться. Прямо сейчас, говорит, дуйте туда. Проверьте, говорит, и, если там, сразу делайте. Сию секунду. Умный.
– Мы ему че, „шестерки“, в натуре? Пусть сам сначала проверит, уточнит. Или пусть платит в два раза больше. Мы че, совсем, что ли, это самое, в натуре, светиться за такие бабки? –