Метро 2033: Изоляция. Мария Стрелова
Человек только кажется твердой материей. Он гибкий. Но способен отвердеть душой, когда это нужно. В нашем бункере мы возродили культуру, мы сумели научить детей тому, что знали сами. И кому это нужно? В метро мы не прожили бы ни дня – мы не умеем зубами вырывать себе жизненное пространство. И я не умею. И Мишка не умеет, хотя уж он-то очень суровый и даже жестокий. Нам это не нужно. На нас никто не нападает, никто не покушается. «Философы» – это так, фигня по сравнению с тем, какие твари лезут в метро. Да те же черные с ВДНХ. А с Воробьевых гор, из Москвы-реки? А мы сидим тут, играем в культурную жизнь. Детей учим прошлой истории. Кому это нужно в современном мире? Мы не хомо новус, как хочет думать Ксюша, не оплот новой цивилизации. Мы реликты, живущие прошлым. Динозавры, поверившие, что красота спасет мир. Среди всеобщего первобытного хаоса мы пытаемся быть людьми. Но люди ли мы? Когда у детей по сорок зубов… И мы все еще верим в чудо. Чудо – в замкнутой популяции, без связи с внешним миром? И с последними пятнадцатью ампулами лекарства на сто с лишним человек. Кого спасать? Себя, Андрея? Детей? Нет. Тех, кто сильнее. Как говорил Григорий Николаевич… Как же тяжело. К кому взывать, какому богу молиться в мире, где сама земля стала адом?»
Марина вытащила из сейфа коробочку с ампулами, пересчитала. Четырнадцать. Даже не пятнадцать. В маленьком бункере, где не было денег, не было обмена, а была всеобщая трудовая повинность, это – самое главное богатство. Это – путь к жизни. Последние четырнадцать. Спасти жизнь двадцати восьми человек, продлить ее на пару месяцев? А остальные? Если не вколоть лекарство остальным, то и те не спасутся, скорее, будут мучиться еще сильнее.
«Что же делать, что делать?» – спрашивала саму себя Марина – и не находила ответа. Григорий Николаевич знал, что так будет. Но он умер, перейдя в лучший мир, а она, заместитель главы бункера, здесь, и ей срочно нужно принимать решение.
От навязчивых мыслей ее отвлек стук в дверь. На пороге стоял Миша.
– Марин, разведчик вернулся, из нашей экспедиции. Он между дверями. Распоряжения?
– Сразу ко мне! Разговоры пресекать. Ко мне никого не впускать. Андрея в известность не ставить, – нервно ответила женщина. Ей стало не по себе. Что такого экстраординарного могло произойти на поверхности, чтобы разведчики, которым с детства было вбито в голову держаться только группой, разделились? – Почему задержка? Почему Леша вернулся раньше?
– Это Володя, говорит, что был в метро. Глаза горят, весь в эйфории. Может, перепугался чего и умом тронулся? – Михаил внешне был спокоен, но в его глазах плескалось радостное удивление. Если слова паренька правда, то сбудется его мечта, они попадут в метро, вернутся к людям, будут спасены!
У Алексеевой на сей счет были иные мысли. Если разведчик действительно побывал в метро, то его возвращение чревато бунтом. Марина не собиралась допускать контактов с внешним миром, и на то у нее были причины.
– Понятия не имею. Его – ко мне, срочно, – бросила женщина.
Пока Миша ходил за Володей, Алексеева набрала в шприц лоразепам