Возврату подлежит. Иван Калина
знаю. – Парень сразу сквасился и тоскливо хохотнул. – В никуда.
Да в принципе, какая разница, куда ведет дорога, если она всего одна? Куда-нибудь да выведет. Глеб расслабился. Снова оглядел себя в зеркало. Всегда думал, что коротко стричься ему не идет. А, ничего так получилось. Хотя все-таки было б лучше, если бы его спросили, хочет ли он вообще менять прическу…
И все равно это было как-то дико. Для чего же его привезли сюда? – в который раз Глеб задал этот вопрос. На секунду ему показалось, что его мозги просто расплавятся от непосильной задачи. Вроде бы логичную версию придумал про планы профессора. И все же она была не жизнеспособной. Зачем его стричь, зачем врать, что все потеряли память? Ведь рано или поздно он узнает правду и тогда вся их афера выйдет им боком. Они ничего не выигрывают. Для чего им это?
Глеб натянул на запястье рукав рубашки и снова попытался стереть тональный крем с лица.
– Вот черт, чем это вы меня таким вымазали?
Студент не удостоил ответом, только снисходительно отвернулся к окну. А за окном все так же тянулись горы. То выше, то ниже, лес то хвойный, то лиственный. Ладно, вернется – ототрет позже.
– Значит, вы археологи? – спросил Глеб и тут же засомневался. А почему он решил, что они археологи? Никто об этом не говорил. Да и по виду не поймешь. Могли быть и геологами и просто историками. Почему он сказал: археологи? Потому что экспедиция?
– Да. – Вполне спокойно кивнул парень.
Надо же! Угадал! А может, просто парню было все равно? Если бы Глеб назвал их обычными туристами, он бы и с этим согласился?
– И чего копаете?
– Не помню. Какая теперь разница?
– И в самом деле… – Он не стал настаивать. Не со студентом же разбираться. Но виновные понесут наказание – без вариантов. А студент все тревожнее и тревожнее смотрел в окно, крутил головой. Кого он там высматривал?
– Слушай, раз ты так хотел сбежать, чего сам-то не поехал? Ключи же были у тебя, – недоумевал Глеб. Должна же быть какая-то логика в их выдуманной версии.
– Что вы ко мне пристали? – взорвался студент. – Вы едете, вот и едьте! Не останавливайтесь. Может и прорвемся.
Глеб опешил. Как «прорвемся»? Сквозь что? Что, в конце концов, происходит? Лицо у парня скривилось так, как будто он сейчас заревет.
– Эй, ты! Хватит истерить! Скажи нормально – что тут происходит?!
– Не выйдет. Опять ни хрена не выйдет… – парень чуть ли не бился головой о лобовое стекло – столько животного отчаяния было в этом стенании. Как у быка, ведомого на скотобойню.
– Ты! Соберись!.. – Глеб дернул студента за шиворот, намереваясь привести в чувство. Его и самого покалывал непонятно откуда взявшийся страх.
– Добавь газу! – заорал парень. – Жми! Это рядом! Сумеем!
Зрачки его расширились, щеки налились краской. Глебу бы остановить машину, вытащить парня из кабины, встряхнуть. Или на худой конец, оставить здесь. Да нет же – он сам как будто заразился паническим ужасом парня, надавил на газ, выжав все возможное из старенькой машины. Как только удалось удержаться на дороге? Их мотало