Созвездие злобных псов. Ерофей Трофимов
дал себе пару минут, чтобы отдышаться, и усилием воли взяв себя в руки, снова поднял пистолет. Тщательно прицелившись, он плавно нажал на спуск, и «Грач», дёрнувшись, выплюнул пулю.
Но Матвей промахнулся. Ударившись чуть выше, пуля выбила искру из прута и рикошетом ушла куда-то в коридор. Злость жаркой волной ударила Матвею в голову, и он сразу почувствовал себя лучше. Боль и тошнота отступили.
Это было то самое чувство, благодаря которому они с Роем смогли подчинить себе пленного пришельца и заставить его отвечать на их вопросы. То, благодаря чему, их пара была непобедимой.
Привычным жестом, вскинув пистолет, Матвей выстрелил почти не целясь и, услышав хлопок запала, отступил за угол, прикрывая уши и открывая рот. Разрыв гранаты разворотил дверь, открыв ему доступ в зону исследований. Сунув пистолет за пояс, он передвинул автомат под руку, повесив его на ремень, и, сменив магазин, двинулся вперёд.
Несмотря на поздний, точнее, ранний час, в лаборатории вовсю шла работа. Подойдя к массивной, звуконепроницаемой двери, Матвей мрачно покосился на кодовый замок, снабжённый прорезью для ключ-карты и, выругавшись, полез за очередной гранатой. Но вновь посмотрев на дверь, он сунул ребристую чушку обратно и, достав пистолет, отступил к противоположной стене. Два выстрела в клавиатуру заставили замок заискрить и выбросить в сторону противника клуб серого вонючего дыма. Электрический запор щёлкнул, и тяжёлая дверь приоткрылась.
– А ещё говорят, что грубая сила ничего не решает, – зло усмехнулся Матвей, пытаясь открыть дверь шире.
Войдя в тамбур, проводник увидел перед собой широкое окно и, заглянув в него, рассмеялся коротким, злым смехом. В лаборатории было человек двадцать, – двадцать пять. Все в белых халатах и с масками на лицах. У многих на руках были резиновые перчатки. Вся эта толпа постоянно перемещалась, и Матвей никак не мог определить их точную численность. Взгляду не за что было зацепиться. Наконец, устав от бесполезных попыток пересчитать противников, проводник отступил от стекла и принялся осматривать дверь.
Замок на ней оказался клоном уже погибшего запора, так что Матвей не стал изобретать велосипед и достал пистолет. Дверь открылась, и проводник, сменив оружие, вошёл в лабораторию. Понимая, что любые мысли о сопротивлении в таких случаях нужно пресекать сразу, он с порога выпустил длинную очередь от пояса по ближайшим белым халатам.
Ответом ему послужили испуганные вопли и крики боли. Трое учёных были убиты сразу, ещё двое, завывая на одной долгой ноте, дёргались на полу. Добив остаток патронов в стоящее на столах оборудование, Матвей быстро сменил магазин, придерживая автомат раненой рукой и развернувшись к присевшим от страха и неожиданности яйцеголовым, скомандовал:
– А ну в угол все, твари!
Подчиняясь движению автоматного ствола, вся толпа сбилась в кучу на крошечном пятачке, возле маленького стола, на котором стояли кофеварка и принадлежности для вдумчивого пития кофе.
– Представляться